Миграционный потоп. Закат Европы и будущее России - стр. 38

Наконец, четвертый пример – вероятно, самый яркий. Одной половиной своего «мозга» власть понимает культурную общность русских, видит дискриминацию русских в бывших союзных республиках и наблюдает многомиллионный приток русских беженцев и переселенцев. От этого возникает желание провести Конгресс соотечественников и заявить о едином народе, для которого Россия – Отечество. Но другая часть властного «мозга» убеждена, что людей нельзя делить по этническому признаку, а это значит – отказ видеть этнополитические процессы и русскую цивилизацию, выходящую за пределы России. Поэтому русским переселенцам, несмотря ни на что, не оказывается никакой существенной помощи, их в России никто не ждал и не ждет. Вместо глубокой и принципиальной реформы Миннаца, его просто упраздняют, образуя аппарат министра по делам национальностей, во главе которого ставится В. Зорин, причастный к торможению разработки основ национальной политики на посту председателя профильного комитета Госдумы. А в МИДе создается новый департамент, которому назначено работать с зарубежными соотечественниками – то есть, тратить как-нибудь выделенные из бюджета скудные средства. Плачевный итог такого рода администрирования виден на примере Федеральной миграционной службы, которая фактически стала орудием бюрократии против десятка миллионов наших соотечественников переселившихся в Россию за истекшее десятилетие.

Для преодоления взаимоисключающих подходов – идеологизированного и прагматического – необходимо соединить идеологию и практику национально-государственного строительства. Для этого сначала придется признать необходимость регулирования внешних и внутренних миграционных потоков. Такое регулирование требуется в связи с а) превращением России в перевалочную базу для незаконных мигрантов, б) нарастанием социальных и национальных диспропорций, грозящих опасными конфликтами в зонах массированного притока иммигрантов, в) демографическим кризисом, г) исходом населения из мест со сложными климатическими условиями и из зон конфликтов.

К сожалению, признание очевидных побудительных мотивов к созданию жесткого миграционного законодательства наталкивается на идеологизированную интерпретацию положения Конституции о праве для законно находящихся на территории РФ на свободу передвижения, пребывания и жительства (ст. 27). Данная норма при этом рассматривается в отрыве от других норм и основополагающих целей Конституции – обеспечения прав граждан (не только мигрирующего, но и оседлого населения) и обеспечения жизнеспособности государства.