«МиГ» – перехватчик. Чужие крылья - стр. 30
А вот Вахтанг и Виктор предпочитали спорт. В свободное время, когда не было полетов, подтягивались на турнике, отжимались и особенно много внимания уделяли упражнениям на развитие мышц живота. Эта мания началась после того, как Виктор озвучил услышанную где-то фразу: «Хочешь, чтобы не зашли в хвост – качай пресс». Эта фраза была тщательно осмыслена присутствующими летчиками и признана идеологически правильной. Так что качали они пресс на пару. Впрочем, остальные летчики полка к спорту относились положительно, частенько составляя компанию…
…Подмораживать начало еще с вечера. Летчики засуетились и стали посматривать в небо. Однако небо было чистое, мороз только усиливался. На другой день снова поехали на аэродром затемно, как обычно. К рассвету определились с задачами.
– Орлы, значит так тута, быстро перерисуйте линию боевого соприкосновения. Сегодня снова прикрываем железнодорожную станцию Миллерово. Там пополнение разгружаться будет, начальство сказало, чтоб ни одна бомба не упала. Сейчас вылетает старший лейтенант Петров с лейтенантами Беридзе и Нифонтовым. Вылет через 15 минут. Я вылетаю через полтора часа, пойду с Шишкиным и Саблиным. Высота – четыре тысячи метров.
И вот новый вылет. Взлетели с ходу всем звеном. Аэродром хорошо подмерз, и самолеты легко отрывались от земли. Сверху было хорошо видно, как оттепель знатно отыгралась на зиме. И хотя снег так и остался лежать на полях, но уже не укрывал землю полностью. Он съежился, проявились многочисленные проталины. Очень четко выделялись голые стволы деревьев и кустарников, издалека выделялись черные нитки дорог. На подходе к станции они встретили возвращающееся звено Петрова. Приветственно покачали крыльями и разошлись каждый своей небесной дорогой.
Сверху станция казалась крошечной, малюсенькие паровозики, снующие туда-сюда машины и люди. Люди мелькали черными точками, коротенькими ленточками маршевых колонн. Фронт поглощал все, от гуталина до точнейших приборов ПУАЗО, все, что могла произвести измученная войной страна. Но больше всего он поглощал людей. Оторванных от семьи и привычной жизни, одетых в одинаковую форму, наскоро обученных и вооруженных. По тонким артериям железных дорог они прибывали к фронту, к таким вот станциям, чтобы отсюда растечься по стылым землянкам и промороженным окопам зимнего фронта. Многим из этих людей, что сейчас копошились внизу, не суждено пережить эту зиму.
Виктор поморщился. «Нашел время философствовать». Они патрулировали над станцией на высоте четырех тысяч метров. Минимальная скорость позволяла продолжать барражирование более часа. Редкая облачность и ясная погода позволяли издалека увидеть приближение противника. Мельком глянуть на приборы, потом на Шишкина – нет ли новых команд, и по сторонам, нет ли кого, и снова проверить показания приборов. Самое противное было выискивать противника на фоне солнца, глаза слезились, жесткий ворот гимнастерки натер шею, однако хочешь жить – умей вертеться. Виктор помнил из книг, что большинство сбитых летчиков даже не видели своего обидчика. А значит, снова приборы на ведущего и бесконечный обзор бескрайнего неба. Время прошло быстро, пора домой. Над аэродромом Шубин немного схулиганил, дал команду ведомым подойти поближе, а затем «пробрил» посадочное «Т».