Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было - стр. 68

Проповедница в церкви адвентистов седьмого дня Элен Уайт внезапно впадала в транс, закатывала глаза и монотонно повторяла одни и те же фразы и движения. В «видениях» ей открылось, что мастурбация смертельно опасна, парики приводят к безумию, а некоторые расы появились благодаря половым связям с низшими видами животных. Была ли Уайт душевнобольной? Выдумала ли она все это, чтобы обратить большее количество людей в свою религию? В те времена верующие считали ее видения божественными посланиями, сегодня же считается, что они были спровоцированы эпилептическими припадками, которые, возможно, начались из-за травмы головы, полученной в девятилетнем возрасте.

Странные видения, невероятные наваждения, или, другими словами, галлюцинации, не всегда бывают «пророческими». Согласно подсчетам, от 10 до 25 % нормальных людей хотя бы раз в жизни испытывали яркую галлюцинацию – слышали голос, чувствовали запах несуществующих цветов или видели давно умершего близкого человека. Карл Саган, занимавший должность профессора астрономии и космических исследований в Корнеллском университете, говорил, что десятки раз слышал, как мама и папа после смерти зовут его по имени. «Я все еще по ним скучаю, поэтому меня ничуть не удивляет, что иногда мой мозг воспроизводит яркие воспоминания об их голосах», – пишет Саган.

Склонность к галлюцинациям – это лишь особенность человеческой природы. Что такое сны, как не галлюцинации спящего разума? Дети воображают монстров и фей, взрослые настаивают, что к ним прилетали инопланетяне, и приблизительно 10 % американцев заявляют, что они видели привидение или даже два. Эти люди не врут. Они действительно что-то видели, слышали, чувствовали или переживали. Но было ли это «что-то» реальным?

Когда пациент начинает описывать сцены из своего детства, наполненные реалистичными деталями и столь сильными эмоциями, словно он прямо сейчас заново переживает события прошлого, психотерапевты (и другие, кому выпала возможность послушать) по вполне понятным причинам бывают впечатлены. Сильные эмоции, физические признаки страха и паники и обилие ярких деталей убеждают слушателя: что-то на самом деле произошло. Мы спрашиваем себя: как можно выдумать воспоминание, а затем подделать такой искренний гнев, страх, ужас или горе? Зачем человеку подвергать себя подобным страданиям?

Но даже если психотерапевт учитывает существование выдуманных воспоминаний, он наталкивается на мучительное противоречие. Ответственные и неравнодушные врачи много трудятся, дабы создать для пациентов безопасную доверительную атмосферу, в которой те открыто выражали бы эмоции и рассказывали правду о своем прошлом. На самом деле умения и рассудительность психотерапевта определяются его способностью извлекать болезненные, глубоко похороненные воспоминания. Как же врачи могут предать доверие пациента (и поставить под сомнение свои методы), требуя доказательств того, что извлеченные с их же помощью воспоминания и эмоции правдивы?