Мидас - стр. 26
– Ты можешь сейчас говорить? – спросила я.
– Да, вполне, – отозвался он.
Я сказала, что не смогла дозвониться Максу, а меня терзает подозрение, что и сегодняшний разговор за ужином могут подслушать. А ведь они наверняка собираются все вместе не для того, чтобы анекдоты травить.
– Олег все проверит перед самым ужином, – сказал Арсений.
В подтверждение его слов появился Олег со своим чемоданчиком и, кивнув мне, прошел в ресторан.
– А мобильники?
– Что ты имеешь в виду? – не понял Арсений.
– Разговор можно подслушать и через мобильник! Мы думаем, что «наш» шантажист как раз так и поступает. Разве Макс тебе не звонил?
– Нет. Но я об этом слышал. У всех деловых людей специальная защита от «прослушки» стоит, во всяком случае, у меня такая есть.
– Любую защиту можно взломать! Да и это не обязательно. Будет вполне достаточно, если хотя бы у одного из присутствующих такой защиты не окажется. Свяжись с Максом. И еще: не хотелось бы, чтобы Игнатьев узнал о шантаже.
– Не узнает.
– Но ведь кто-то из членов правления может проговориться!
– Не проговорится, – так же лаконично заверил он. – Спасибо за заботу, я свяжусь с Максом.
Сунув телефон в карман передника, я задумалась. Похоже, Арсений никому кроме отца не сказал о подслушанных разговорах, все надеется выкрутиться, боится подмочить себе репутацию. А сам увязает все глубже. Ладно, мое дело предупредить. Я еще раз попыталась дозвониться Максу, но мне это не удалось. Куда он подевался? В метро он не ездит, так куда его занесло, где нет связи? Может, телефон разрядился? Как некстати!
Присутствие владельца клуба всех напрягало и вызывало излишнюю суету. Еще и Игнатьев добавлял нервозности, то и дело вмешиваясь во всякие мелочи, на которые обычно внимания не обращал. За последние дни он изрядно осунулся, как-то потускнел, впрочем, властности и апломба в нем не убавилось. Утром мельком видела Арсения, тот тоже выглядел не лучшим образом. И с чего такой переполох? Так и хотелось воскликнуть: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Им, пролетариям, нечего терять кроме своих цепей. А эти дергаются, трясутся от страха. А чего или кого боятся? Какого-то престарелого дядьку с вкрадчивыми манерами? Все-таки хорошо быть пролетарием, подумала я, хотя, имея собственность в виде квартиры, в полной мере не могла себя к ним отнести. Неужели же внутренняя свобода – это отсутствие страха что-либо потерять? Как-то немного грустно.
Вскоре появились клиенты, и мне стало не до философских размышлений. А к семи часам начал заполняться стол Кропотова. Арсений пришел вместе с отцом. Он не был копией своего родителя, но фамильное сходство угадывалось. Несмотря на солидный возраст, старший Орлов выглядел моложавым и подтянутым, в общем, оставался привлекательным мужчиной. Похоже, у Арсения нет особых поводов бояться старости, если пойдет по стопам отца. Мне уже приходилось не только видеть, но и обслуживать еще троих членов правления. Предстояло познакомиться еще с одним. В это время в зал вошел мужчина. На мгновение я застыла. Ему было чуть за сорок, высокий, худощавый, с посеребренными сединой висками. Он мельком глянул на меня, я заметила серые глаза, белую полоску зубов и чуть не рухнула возле барной стойки. На какое-то мгновение мне показалось, что это Антон.