Мгновения - стр. 10
Мои пальцы невольно вжимаются в подлокотник дивана, от набегающих огромной неконтролируемой волной разнообразных эмоций на лбу выступает легкая пелена капелек пота.
– Так. Все. Закончил.
Мадс поднимается с колен и, видимо заметив, что я побледнел и напряжен, уточняет.
– Ты как?
– Нормально.
Я улыбаюсь. Искренне, радостно. Сейчас, я знаю, у меня как в детстве блестят глаза. Мадс усмехается.
– Понятно.
Затем аккуратно садится рядом.
– Я запущу, а ты пока…
Он кивает мне.
– … глаза прикрой.
– Окей.
Послушно опускаю веки. Мадс ворочается, устраиваясь поудобнее в мягких подушках дивана, а потом тоже затихает. Я, от нечего делать, гадаю, как он теперь выглядит. Скорее всего закинул ногу на ногу, растянулся и скрестил руки за головой. Его мягкая светлая рубашка вылезла из-за пояса, а между концов брючин и кромкой обуви появилась яркая, смешная полоса носок.
– Спасибо за помощь.
Он знает, что я говорю не только о Системе.
– Да, не за что…
Чувствую, он улыбается.
– Эх… На самом деле, иногда приятно вспомнить старое время.
Я не уверен, что он имеет в виду: свои первые годы на службе Архитектора или, быть может, то самое «старое» время маминой фотокамеры (чем черт не шутит, у Мадса столько тайн, что я уже привык ничему не удивляться), поэтому переспрашиваю.
– Это, когда ты с Системой работал или … ?
– Ага, – Мадс хихикает, шутливо возмущаясь. – И какие еще «или», Юрген?! Ты что забыл, мы почти ровесники.
Это правда. Мы оба родились в эпоху Системы. Я смеюсь, лукаво прищурясь.
– Ну, мало ли…
На периферии, прорываясь сквозь черно-фиолетовый занавес век, заполненный яркими, белесо-неоновыми полосами, рамами и точками – причудливыми артефактами отрезанного от мира зрения, вдруг загорается крохотный оранжевый огонек. Все загрузилось.
Я открываю глаза. Пару раз моргаю, привыкая к свету. Экраны приглушенно пульсируют и мерцают, приветствуя меня, а Мадс, как и предполагалось, развалился на диване во весь свой внушительный рост. Система работает – прямо над его головой в воздухе парит довольный, свернувшийся калачиком трехмерный симпатяга – кот.
– И как?
Интересуется он, чуть выгнув вопросительной дугой свои широкие, густые, отливающий медью брови.
– Кот отличный! Где взял?
– Ха-х. Секрет.
Он опускает руки на колени, рубашка волной сползает вниз по его телу, скрещивает пальцы в замок и разворачивается ко мне.
– Кстати, посмотрел твои отчеты. Технических проблем нет, однако…
Взгляд голубых глаз становится чуть более серьезным и выразительным.
– Ты сильно переживал. Видимо, из-за этого случались какие-то неполадки с нейроинтерфейсом, ему тяжко работать в подобных условиях.