Межконтинентальный узел - стр. 51

Покодаев заметил в деканате, что лучше б объявили в газете, что каждый двадцатый помидор будет отдан перебирающим овощи, – от бабок и дедов не было бы отбоя; ему ответили, что он, видимо, подвержен влиянию чуждой идеологии накопительства, а наш вуз, многозначительно добавили в комитете комсомола, отнюдь не технический, сознательность прежде всего, твое будущее решит характеристика.

Отработав на базе, ребята купили сырков и лимонада, сварили четыре яйца и, получив от бригадира кулек с помидорами и огурцами, отправились поужинать на пленэре; Покодаев, склонный к гиперболам и обобщениям, начал развивать мысль о том, что овощные базы созданы подпольной организацией типа мафии специально для того, чтобы грабить страну, ибо логика подсказывает, что куда выгоднее иметь хорошие склады гастроному или совхозу, чем плодить ненужные административные единицы. Продукты гниют на миллионы рублей – хозяина нет, категория интереса отсутствует, заработать честно нельзя – только жульничая, списывая гниль тоннами. Челищев, будучи человеком разумным, выдвигал ленивые контрдоводы про необходимость контроля и дружной борьбы с хищениями путем поднятия уровня просветительной работы; поинтересовался, был ли Покодаев в новом дансинге, райком комсомола распределяет билеты, говорят, хорошая музыка.

Покодаев растянулся на траве, махнул рукой: «Они в этом дансинге попляшут пять минут, а потом заводила в жилете и галстуке выходит на круг и говорит: “Ну а теперь поспорим, ребята! Тема злободневная: Какие нам нужны ВИА?”».

Любившему во всем обстоятельность и комфорт, Покодаеву было неудобно лежать. Оглянувшись, он увидел камень; положить на него куртку – вполне удобная подушка, лежи – не хочу.

Он потянулся за камнем, подтолкнул его к себе и сразу же поразился бумажной легкости булыжника…

…Через тридцать минут шпионский контейнер был в КГБ: четыре тысячи рублей сотенными ассигнациями, три золотых кольца, инструкции, написанные шифром, и зажигалка с вмонтированной фотокамерой.

Через тридцать две минуты на место закладки контейнера в Сокольники была направлена оперативная группа. Через пятьдесят семь минут в КГБ приехал заместитель начальника отдела МУРа. Молодой капитан с застенчивым девичьим лицом, румянец во всю щеку; резкий шрам на шее никак не вязался с его обликом – мягким, каким-то по-детски наивным; Славину даже показалось, что парень вот-вот запоет, причем обязательно по-украински, самый мелодичный язык из всех народов в стране – утверждают не кто-нибудь, филологи.

– Иван Михайлович, у нас к вам срочное дело, – сказал Славин. Подумав опять же, что это имя и отчество совершенно не подходят капитану – ему бы каким-нибудь Олесем или Антошею быть, а не Иваном Михайловичем. – Скажем, вам попало кольцо преступника. Его должны передать другому преступнику, от него вполне может потянуться цепь к главарю банды, которого вы давно ищете. Что можно сделать, чтобы это кольцо каким-то образом звенело, светилось?