Межгалактическая любовь - стр. 39

– Я согласна, – согласилась я и выпалила это с такой страстью в голосе, что два пришельца хлопнули друг друга в змеиные ладоши, словно обычные люди, друзья, провернувшие дело.

– И как мне их переманивать? – уточнила я, и с моего лица вмиг исчезла улыбка, чего нельзя сказать о моих сообщниках.

– Это ты типа у нас спрашиваешь? Мы вообще с другой планеты, – возразил мне Эндрио. – Тебе должно быть известно, какой подход лучше применить к человечеству с планеты Земля.

– Ладно, допустим, с этим я разберусь, но ведь эта башня не одна на Земле, – напомнила я им.

– Нет, их четыре: одна на юге, одна на севере, одна на западе и одна на востоке. Эта башня восточная, – перечислил мне Рюпализ.

Надо же, всего четыре, и они держат всю планету. Вот это мощь.

– И три из них, я так понимаю, не с нами, – сказала я тихо, в надежде, что мне возразят, но…

– Да, они тоже наши враги, – подтвердил самую паршивую догадку Эндрио.

– С этим уже разберусь я, – покачиваясь на кресле, заявил правитель, как мне теперь стало известно, восточной башни.

Судя по тяжелому вздоху моего нового приятеля, перспектива успеха минимальна. Но меня это не остановит, лучше попробовать что-то изменить, чем ничего не делать: то будущее, которое ждёт человечество, пугает. И тут мне в голову пришла мысль, которую я давно гнала прочь.

– В башнях работают женщины, а где мужчины? – спросила я и пристально посмотрела на инопланетян, в особенности на одного из них, кто в последнее время стал мне ближе всех этих самых мужчин.

– Здесь, в башне, – глядя мне прямо в глаза, ответил правитель башни.

– Я не видела их, – озвучила чистую правду, потому как, действительно, не видела ни одного из них.

– Ты не могла их увидеть, мы ввели их в стазис, – сообщил Эндрио. – Комнаты, которые запечатаны, и в которые для вас нет входа, – пояснил он, заметив выражение недоумения на моём лице.

– Но зачем? – задала вопрос я. Надо же, всё это время они были здесь, а я даже предположить не могла.

– Они ожидают введения вещества для преображения, – объяснил Рюпализ, при этом произнёс это таким обыденным голосом, что у меня мурашки поползли по спине.

Это вон оно как: обездвижили, превратили в безвольных кукол, чтобы не противились, когда из них будут лепить новую цивилизацию. Это ужасно, мужчины ведь даже пошевелиться не смогут, ничего не смогут сделать, чтобы избежать участи, которую навязывают им против воли.

– Мы выведем их из стазиса, когда будем уверены, что на нашей стороне есть хоть какое-то количество народа, – сказал Рюпализ, и я прониклась к нему ещё большей симпатией, потому что понимала: он рискует всем. В первую очередь своей жизнью.