Между светом и тьмой - стр. 8
Это спасибо было для меня больше чем, многие слова других. В нем была истинная благодарность, при этом я понимал, что это нужно в первую очередь ей, потому, что от всего сердца.
– Проходите в комнату, я сейчас поставлю кипятиться чайник. Будем пить чай, тем более что ты к нему уже все купил.
Я прошел в комнату. Убранство было скромным. По середине комнаты стоял круглый стол, накрытый белоснежной скатертью. У правой стены сервант с посудой и платяной шкаф. У противоположной стены разместился диван, над которым висела книжная полка. Ближе к окну маленький столик, на котором лежала раскрытая книга. В углу, около окна, телевизор, которые давно не выпускали. Мебель была, конечно, моложе ее, но даже она годилась бы мне по возрасту в бабушки. Что меня поразило, так это множество фотографий в рамках на стенах. Они занимали все свободное место стен. Я видел лица людей, которых возможно уже давно нет. Это была история жизни. Все фотографии были черно – белые.
Ирина Сергеевна вошла в комнату, неся чайник и вазочку с печеньем, – Рассматриваешь мое прошлое? – и, поставив чайник и вазочку на стол она пошла снова на кухню и принесла чашки и баночку варенья, – варенье домашнее. Подруга приносит.
Она окинула взглядом стены и сказала, – иногда глядя на эти фотографии, я возвращаюсь в прошлое. Там была реальность. В будущее мне смотреть уже не интересно. Там все предсказуемо. В будущем нет одной важной детали. Там нет ностальгии. Она всегда живет только в прошлом. Впрочем, она у тебя, наверное, тоже есть, но у тебя есть и будущее, пусть не ясное, но в этом, пожалуй, есть своя интрига. Да, ты проходи, садись.
Я сел на стул спиной к окну, она села напротив, и стала наливать чай.
– Уютно у вас. Чисто и все как-то аккуратно.
– А что мне еще делать? – Ирина Сергеевна посмотрела на меня. – Вот и навожу порядок, чтобы себя занять, а иначе от безделья и старости стану маразматичкой.
– Что вы такое говорите!
– Говорю, как есть, уже могу это себе позволить.
Я впервые рассмотрел ее лицо. Простое, открытое. Когда она обращалась ко мне, я видел взгляд, в котором затаилась и грусть, и ласка. Гладкие волосы зачесаны назад. Лицо, испещренное морщинами, выражало какую-то внутреннюю доброту.
– Так что тебя заинтересовало в моем позыве? – сказал она, когда в чашки был налит чай.
– Ваше отношение к Всевышнему. Очень неожиданное заключение, особенно, если вы верующая.
– Все мы верующие. Только каждый определяет сам своим внутренним состоянием свою веру. Она у каждого своя. Если бы была едина, было бы легче. Всем.