Между прочим… - стр. 45
Кино – это сплошное соавторство: сценарист + режиссер + актер + оператор + композитор. Фильм – это симфония, где каждый инструмент – соавтор.
А писатель – один, наедине с чистым листком и своим воображением. Писатель – маленький бог, из ничего создает свою вселенную. Нужна она кому-нибудь или нет – это другой вопрос. Но она – есть.
Как там у Александра Сергеевича: «Громада двинулась и рассекает волны. Плывет. Куда ж нам плыть?»
«Афоня» снимается где-то под Ярославлем. Это близко от Москвы. Несколько часов на электричке.
Данелия попросил меня привезти сетку апельсинов. Это нужно было для съемки. Я согласилась и привезла. Почему бы и нет? Меня встречали шумно. В первых рядах – Савелий Крамаров с цветами. Он вручил мне цветы. Они были пыльные и грязные, сорванные с привокзальной клумбы. Хотелось дать этими цветами ему по башке. Но сие невежливо. Я приняла.
Далее следовал прием в сельской столовке. Центральное блюдо – котлеты из сомнительного фарша.
Савелию в ту пору было тридцать семь лет. Умер он в шестьдесят. Практически расцвет. В Америке.
О его смерти я узнала по радио. Было сказано: «Умер он тихо». Мне почему-то кажется, останься он в Москве, жизнь его пошла бы по другой колее.
Он так был предназначен для жизни, для веселья, для творчества. Он весь как грибной дождь. Без него – скучно.
Очень жалко Савелия и как-то обидно за него. Просверкнул как факел и погас. И где-то далеко его могила. И кто на нее придет? Разве что кучка эмигрантов…
«Афоня» снят. Поставлена точка. Последний съемочный день.
Группа решила отметить это событие. Позвали меня. Отправились в ресторан Дома литераторов. Там было красиво и недорого.
Пускали только писателей, поэтому я была необходима. Я уже к тому времени состояла в Союзе писателей. Могла прийти сама и привести гостей.
Входом заведовал Михаил Семеныч – маленький еврей, хитрющий и знающий свое дело. Где он сейчас?
Мы прошли. Уселись за столик под лестницей – уникальная лестница, резьба по дереву невиданной красоты.
В этом зале принимали Клинтона, если я не путаю. Может быть, Рейгана. Короче, самую статусную фигуру современности.
У Данелии было прекрасное настроение. Во-первых, закончен труд, завещанный от Бога. Во-вторых, предстояла реальная яркая выпивка. Он не пил долго, поскольку снимал, и трубы горели.
Началось торжество: тосты, закуска, выпивка, изумительно красивый деревянный зал, витражи, дух прежних хозяев, которые жили в этом особняке до революции. Говорили, что ЦДЛ (Центральный дом литераторов) – это дом Ростовых. Здесь ходили Пьер Безухов и Андрей Болконский, порхала Наташа.