Размер шрифта
-
+

#Между Огней - стр. 3

– Я же сказала, Юли – Лекарь. Вместе с ней мы сумели исцелить Лина. Но если она доберется до Рощи, моя помощь больше не понадобится. Ей нужно в оазис, всем нам нужно туда.

И тут Освальд захохотал. Он смеялся, уткнувшись лицом в ладони, не замечая, как отшатнулись от него остальные.

– Девочка, ты манишь нас туда, как детишек манят сладостями, – успокоившись, сказал он. – Но самое забавное, что у нас просто нет иного выхода. Откуда старик мог взять столько силищи? Из медальонов. Сколько их осталось в Городе? Боюсь, что не осталось совсем. А без Крылатых все мы сдохнем от голода, если охотники раньше не растащат нас по костям. Скажи мне, Жрица, там, в оазисе, мы сможем найти живую кору?

Перед глазами Алисы на мгновение появилась картина ущелья с его валунами, поросшими мхом, с тонкой лентой ручья и Деревом, таким юным, вряд ли способным поделиться силой, которая в нем спит. Но Освальд ждал ответа, и Крылатая кивнула ему, в глубине души надеясь, что за дни их пути Алан успеет впитать память предков достаточно, чтобы выполнить обещание, переданное ею Братьям.

– Выходит, слова о возвращении в Город – пустая трата времени, – сказал Освальд, поднимаясь с камней. – Ты хранишь в себе много тайн, Алиса, пускай все они остаются на твоей совести. Но, видит Роща, к которой мы летим, если ты лжешь нам… в мире останутся только песок и пепел. – Он подхватил рюкзак и пошел к дому со словами: – Полетим завтра, скоро стемнеет, а лишняя ночевка в скалах нам ни к чему.

***

Юли забилась в дальний угол маленького сторожевого дома. Темные стены, сложенные из камней, хранили в себе тепло уходящего дня и согревали приятно уставшее после стремительного полета тело. Но самого полета Юли почти не запомнила. Перед глазами расплывались темные круги, а сердце сжимала в когтистой лапе невыносимая тоска случившегося горя.

В то мгновение, когда Фета вспыхнула серебряным пламенем, Юли услышала, как обрывается натянутая между ней и бабушкой струна. Этот звук, явственный и тонкий, отозвался в ней такой неописуемой болью, что Юли даже не прочувствовала ее до конца. Словно бы весь мир озарился из самого своего нутра холодным серебром с единственной целью – ослепить ее.

А потом они с Лином долго летели куда-то, ей запомнилось мельтешение серых песчинок и небо, что высилось над ними огромным куполом. От пепла, которым полнился воздух, горчило во рту, и Юли казалось, что боль пропитана горьким вкусом.

Юли была готова рухнуть на землю, лишь бы оборвать нестерпимый звон в ушах, усиливающийся с каждым мигом. Это ей представлялось самым легким, самым правильным решением – ослабить крылья, что так умело ловили ветер, крепко зажмуриться и камнем рухнуть вниз, утонуть в песке, позволив ему сломать ребра, проникнуть внутрь нее и засыпать ее сердце.

Страница 3