Между нами - стр. 3

Оба варианта мне не нравились.

– Признай, что он отпадный, – настаивала Джун.

Я пожала плечами.

– Если тебе нравится такой тип.

– Какой? Тип, от которого трусики становятся мокрыми? – засмеялась она.

Я тоже не сдержала улыбку.

– Жесткий. Он будто весь из острых углов сделан – дотронешься и обязательно поранишься. И лицо у него неприветливое.

– Согласна, на душку он не похож, но, по-моему, в этом и соль. Такой точно знает, как сделать девушке приятно.

Теперь глаза закатила я

– Ох уж эти твои фантазии! Может он девушками вообще не интересуется.

– По-твоему он на гея похож? – усомнилась Джун.

– Не очень, – согласилась я, – но он танцор – процент вероятности очень высок.

Нахмурившись, Джун ненадолго задумалась. Потом, видимо придя к какому-то выводу, фыркнула:

– Ну, нет! Ни за что в это не поверю. От него так и прет… сексом, животным магнетизмом!

Я уставилась на нее как на сумасшедшую: мы точно одного и того же мужчину обсуждаем?

Дэниел Райерс скорее всего обладал неким силовым полем, которое отталкивало всех. Оно было таким ощутимым, что даже желания приближаться не возникало.

– Тебе лучше оставить подобные измышления о нашем хореографе и сосредоточиться на постановке. Помнишь, что он сказал?

Я серьезно восприняла слова Дэниела и не собиралась ничему и никому встать между мной и ролью. Нельзя допустить, чтобы я каким-то образом потеряла ее.

– Интересно, вне театра он такой же… суровый и твердый? – будто и не слыша меня, томно вздохнула Джун. Я узнала этот тон – в ее голове уже родилась идея, которая могла стоить ей проблем. А заодно и мне.

– Прекрати это. Плохая идея, Джун, о чем бы ты сейчас не думала.

Я поднялась и, подхватив пустой кувшин из-под «Маргариты», вошла в квартиру.

Она только рассмеялась мне вслед.

– Ты ошибаешься.

Сиенна повторила это раз в пятый за последние двадцать минут. Но в глубине души она знала не хуже меня, что я как раз прав.

– Отцу плевать, буду я на его юбилее, или нет. Хотя мое отсутствие его, скорее всего только обрадует, – сухим тоном произнес я в трубку.

Сестра издала длинный, утомленный вздох. Она много лет была буфером между мной и отцом, пытаясь нас примирить и сблизить. Всякий раз безуспешно. Пора было смириться с этим. Я давно принял, что мы с отцом чужие люди. Это больше даже не задевало.

– Ты его давно не видел, он изменился.

Я хмыкнул. Она и сама не верила в то, что говорила – я слышал это в ее голосе.

Это невозможно. Люди как мой отец не меняются. Я это знаю, потому что и сам такой. Ирония, но при всей нашей непримиримости мы одинаковые. Поэтому наша молчаливая вражда никогда не закончится – никто не захочет уступить и признать, что был не прав.