Между нами мили-метры - стр. 2
Каждый раз, когда общался с родителями, внутри у парня словно автоматически переключался рубильник. Он вдруг становился прилежным и, можно сказать, образцовым сыном.
Отец стоял на крыльце и задумчиво докуривал сигарету, смотря в даль. Их элитный район был выстроен по европейскому образцу. Вдоль узких улочек друг за другом тянулись двухэтажные кирпичные коттеджи с красивыми фасадами в скандинавском стиле Шале и стрижеными газонами по периметру. Застройщик неспроста выбрал именно этот проект. Вкупе с окружающим природным ландшафтом поселок превратился в тихое сказочное местечко, в котором будто застыло время. Идеальное место, чтобы состариться рядом с любимым человеком.
— Чем это так вкусно пахнет? — докурив, зашел в дом Вячеслав Николаевич.
— Садись быстрее, пока горячее, — подойдя с шипящей сковородкой к столу и аккуратно выложив на тарелку горячий завтрак, заботливо поторопила мужа Галина Викторовна.
Родителям Богдана шел уже шестой десяток. Мама с возрастом медленно набирала вес и, казалось, хорошела день ото дня. С каждым годом ее прическа становилась все короче. Именно от матери Богдан унаследовал добрый понимающий взгляд, милую курносость и ямочки на щеках. Её улыбка могла растопить лед.
От отца Богдану достались ярко выраженные скулы, черные густые волосы и брови. Сейчас щетина и вески Вячеслава Николаевича красиво поседели, сделав его еще более брутальным, чем в молодости. В чем-то Богдан даже завидовал своему отцу. По-доброму.
Казалось, природа одарила парня самыми лучшими их чертами. Часто бывает, что ребенок похож только на одного из родителей. В семье Мальцевых все было иначе. Глядя на Богдана, друзья семьи всегда подмечали в нем черты и матери, и отца.
Непонятно было лишь одно, в кого Богдан вымахал таким высоким? Он был выше отца на голову, широкоплечий, с сильными руками и широкими ладонями. В школе тренер по физкультуре пророчил ему карьеру баскетболиста, но к этому виду спорта парня не тянуло, хотя бросать мяч у него получалось лучше всех из параллельных классов.
— Сегодня ровно пять лет, — оглянувшись на фотографию Богдана, висящую на стене, буркнул Вячеслав Николаевич.
— Вот черт! — выругался Богдан. — А я и забыл! Ну надо же, какой я уже большой...
— Я помню, — тяжело вздохнув, кивнула Галина Викторовна. — Надо сходить в церковь, свечку поставить. Ты пойдешь?
— Ой, ну зачем вы туда ходите? Других дел больше нет, что ли? — махнул рукой Богдан. Ему было неприятно смотреть на то, как родители расстраиваются, вспоминая о нем. После его смерти они только и делали, что поминали сына. Словно он был каким-то святым. Знали бы они, чем Богдан занимается на самом деле и как ему бывает хорошо...