Между голодом и страхом - стр. 10
Когда я пришла в себя, то рядом был он. Этот мужчина бывал в нашем доме и был другом отца. Они работали в научном центре. Больше о нём я ничего не знала. Но очень скоро Егор Шорохов стал для меня всем. Я была потерянным подростком, как оказалось никому не нужным. По непонятным тогда ещё причинам родители не зарегистрировали меня и не имея документов, то есть официально я не существовала. Егор не объяснил почему так сложилось, ограничившись обещанием рассказать всё когда придёт время. Я продолжала домашнее обучение, значительно опережая сверстников. Мы жили в доме за город и мне позволялось пользоваться обширными угодьями, но только при условии избегания контактов с любыми встречными людьми. Таких обычно не бывало, разве только несколько грибников и парочки влюблённых ненадолго останавливающихся на тропинках в машинах.
Каждый день Егор тренировал меня, заставляя балансировать на грани боли и восторга от собственных возможностей. Я училась медитации, контролю, держать удар и изворачиваться. Он называл это навыками выживать. Мне нравилось.
Недостатком общения я не страдала. Интернет замещал мне личные знакомства. Мне нравилось виртуально наблюдать за чужими жизнями, читать блоги, участвовать в форумах. Если что-то меня интересовало и было скрыто я открывала любые файлы. Шорох учил меня сортировать информацию, делать выводы, не оставлять следов. Из моей прошлой жизни, после многочисленных просьб и вселенских обид он привёз пропахшие дымом вещи. Книги, фотографии, пара игрушек, что-то из одежды, несколько закопчённых украшений, чайная чашка любимая мамой. Так появилась коробка.
Несмотря на пробегающие мимо годы я помнила все мелочи из детства: запах маминых духов, блинчики по утрам, папину потёртую куртку, долгие прогулки по лесу. Потом я вспомнила, что они привезли меня домой в багажнике, выкрав из тёмного помещения, пахнущего кровью, разложением и мокрой шерстью. Что за жизнь у меня была до их появления осталось а пределами моей памяти. Всё что происходило там в темноте со мною можно описать двумя словами: голод и страх.
Оказавшись в родительском доме подростком я имела разум младенца. Училась я быстро, порою даже слишком, предугадывая, предвосхищая, предвидя. Жадность, с которой я поглощала информацию, заставляла всё время искать что-то новое.
Опекун также выматывал меня физически и к совершеннолетию я могла потягаться с ним в выносливости и мастерстве владении телом. На особые тренировки он вывозил меня в старые склады, в клетки, где все выступали в масках. Конечно я знала, что участвовала в подпольных боях. Раны заживали на мне быстро, синяки сходили без следа, а учитывая мой пол и телосложение никто не воспринимал меня всерьёз. Я получала бесценный опыт, а мой наставник деньги и заманчивые предложения. Но я продолжала видеть в нём друга и партнёра. Иногда ловила на себе его задумчивые взгляды. Не удивительно, что не общаясь с другими мужчинами я часто замирала, вдыхая его запах и пропуская обидные удары. Порой он долго держал меня за руку и странное томление разливалось под кожей. В какой-то момент я была близка к тому, чтобы признаться ему в своих ощущениях, но судьба сыграла со мной одну из жестоких шуток.