Между ангелом и бесом 2 - стр. 12

– Ты испортил моё божественное настроение, помёт дохлой вороны!!! Ты зачем не смотрел, кто тебе это письмо дал?!!!

– Так оно вместе с остальной почтой пришло, – слабо оправдывался Хасан.

– Томка! – гаркнула Брунгильда Непобедимая. – Собакина!!!

И, не дождавшись от увлечённой избиением таксиста соседки ни какой реакции, завопила:

– Моооолчаааать!!!! Смиррр-но!!!

Гуль-Буль-Тамар на мгновенье застыла, сердито топнула ножкой, но тут же расплылась в улыбке.

– Тебя добрые духи привели в мой город, о Непобедимая соседка Бруня, – пропела она голосом, полным одновременно и мёда, и яда. – Мне какой-то незаконный сын ифрита и старой коровы прислал ультиматум. Говорит, чтобы я отдала ему свою страну. А чтобы получить это, всю воду во Фрезии обещал высушить. Да ладно её, воду, – и принцесса досадливо отмахнулась от угрозы изящным жестом, будто отогнала надоедливое насекомое, – кумыс будут пить, молоко, соки. Это полезно даже. Я бы только посмеялась на такие угрозы-мугрозы. Но этот казёл-мазёл написал, что снова меня гарема лишит. Что все мои мужья опять женщинами станут!!!

От этой мысли Гуль-Буль-Тамар впадала в такую ярость, которая была сравнима, разве что с извержением вулкана. Её большие миндалевидные глаза, обычно влажные и блестящие, словно глаза лани, сверкнули молниями. Уста, напоминающие распустившуюся розу, увяли. На красивой горбинке носа выступили бисеринки пота, а высокий лоб потемнел и прорезался вертикальной морщинкой. Гуль-Буль-Тамар топнула обутой в крошечную туфельку ножкой, маленький кулачёк врезался десятью перстнями – по два на каждом пальце – в мясистую щёку главаря таксистов, потом лучезарно улыбнулась, вспомнив о знаменитом на всё Иномирье восточном гостеприимстве.

– Проходи, о Бруня, к нашему дастархану! – Произнесла хозяйка тягучим, мелодичным голосом. – Мой дом – твой дом!

Брунгильде было не до угощений. Она, не говоря ни слова, промаршировала к усыпанному подушками помосту в глубине зала. Одной рукой воительница вырвала из рук темпераментной Гуль-Буль-Тамар бороду несчастного таксиста, а другой толкнула стоящего рядом писца. Тот упал, сбитый с ног железной перчаткой Брунгильды, но безмолвное пожелание гостьи истолковал правильно – тут же, не поднимаясь, начал читать.

– Я, великий и могучий колдун обращаюсь к вам, недостойным целовать прах под моими ногами, – проблеял чтец, сжимаясь в ожидании удара. Он не ошибся – Гуль-Буль-Тамар тут же пнула его. Острый, загнутый вверх носок туфельки кровожадно вонзился куда-то под рёбра.

– Как смеют твои поганые уста, созданные для облизывания ослиных хвостов, произносить такое в моём присутствии?!!! – Завопила принцесса и повторила удар.