Меж двух миров - стр. 4
Дамаск. Адам находился там, где надо, и порядок здесь был такой, как надо. Флик с пятнадцатилетним стажем, а теперь специальный агент военной полиции режима Башара Асада. Его никто бы не заподозрил. Возможно, до того как его убьют, ему даже удастся спасти жену и дочь. Времени оставалось совсем мало.
Он окликнул такси и быстро нырнул в него.
– Мухаджирин, главная улица.
– Улица длинная, – заметил водитель.
– У подножия холма будет отлично.
Адам больше никому не доверял и не имел никакого желания давать свой точный адрес незнакомому человеку.
2
Покупая шесть лет назад квартиру, Адам не обратил особого внимания на название этого дамасского квартала для среднего класса. Мухаджирин[5]. Те, кто путешествует. Мигранты.
Два поворота ключа – и он вихрем ворвался в прихожую. Нора услышала его из кухни, и ее сердце забилось сильнее. Даже еще не видя лица мужа, она поняла, что момент настал. Тот момент, к которому они подготовились. От него зависела их жизнь.
– Ну что? – спросила она, обеспокоенная тем, что он вернулся домой средь бела дня.
– Его перевели в сектор двести пятнадцать. Он не выдержит. Где Майя?
– У себя в комнате.
– Ты знаешь, что тебе делать. Два чемодана. По одному для каждой. Действуй. А мне надо позвонить.
Нора поцеловала Адама. Своими еще влажными от чая губами. В его пересохшие от тревоги губы. Он развернулся и направился к выходу. Снял деревянную панель, скрывающую бойлер, засунул руку глубоко под резервуар и отцепил мобильный телефон, приклеенный к нему снизу двумя лентами толстого скотча. Набрав номер, обошелся без всякого вступления.
– Сегодня вечером. Нора и Майя. Это еще возможно?
– Ты с ними не едешь?
– Это подвергло бы их опасности. Тарека взяли.
– Знаю. Думаешь, он заговорит?
– Конечно заговорит. И кто бы на него рассердился? Заполучив человека из ССА[6], они не станут торопиться.
– Им известно, что операция «Павел» – это наша инициатива?
– Надеюсь, нет. Я сегодня видел Тарека в камере пыток, и он выстоял. Он спас мне жизнь. Но когда они его сломают – тебе обещаю: они его сломают, – он назовет мое имя и я стану мишенью. Мои жена и дочь – тоже. Они должны уехать без меня. Потом я присоединюсь к ним. Я все для этого сделаю.
– Inch’Allah[7].
– Ага, это в его интересах.
Меньше чем за минуту уложив чемодан, Нора собиралась поставить его к дверям. Оказавшись на пересечении двух тесных коридорчиков квартиры, она натолкнулась на комод в прихожей. Стоявшая на нем рамка с фотографией упала на пол, и стекло разбилось. На Нору нахлынули воспоминания, словно только стеклянная преграда их и удерживала.