Метро - стр. 130
Он старался не думать ни о чем из-за переполненного мочевого пузыря и потому не придал этому значения, лишь какая-то смутная мысль отметила, что для блика луч был слишком настойчивым, изменчивым и как будто – целенаправленным. И только когда солнце совсем скрылось за новостройками, свечение, наконец, по-настоящему заинтересовало его.
Дело было, конечно, не в отсутствии солнечного света или в том, что свечение мешало работать. На стройке таких источников хоть отбавляй. Дело было в том, что эта штуковина сияла на высоте сто тридцать метров – в пустом пространстве, где кроме него – в кабине только что выросшего на двадцать метров башенного крана «Либхерр» – нет и никогда было никаких сооружений такой высоты.
Под ним был просто пустырь, бывшая территория закрытого завода «Стрела», на котором еще только предстояло вырасти сорокаэтажному флагману жилого комплекса «Южный Крест».
Ветер выл, заметал снег в приоткрытое окно, под кабиной матерились, не привыкшие к высоте рабочие, стучали инструментами по замерзшему металлу. Свечение то пропадало, то вспыхивало в ранних зимних сумерках, наводя на мысли о нелепости происходящего. В конце концов он догадался, что там за стрелой находился не источник света, а лишь отражатель и такая странная изменчивость вызвана его хаотичным вращением. По крайней мере, так подсказывали логика и интуиция.
Сам же свет исходил от правого прожектора на стреле его крана. Штуковина над ним просто меняла угол отражения. Вот только какого хрена она…
– …вира-вира-вира-ви… – сквозь помехи захрипела рация. Он быстро надавил на правый контроллер, запуская подъем последней секции, и в эту секунду его снова накрыл острый позыв.
Зимой и без того приходилось справлять малую нужду чаще, но сегодня мочевой пузырь устроил ему настоящий террор. Всему виной та случайная связь в октябре. Он всегда подозревал, что дело нечисто, даже перед тем, как сорваться, невзирая на триста граммов коньяка и какой-то дерьмовый коктейль, он пытался удержать себя в руках, но в конце концов инстинкты взяли верх. Поначалу он думал, что ему повезло, и беспокойство от редких капель крови в моче и неприятного зуда – просто наследственная ипохондрия.
Но сегодня последние надежды были уничтожены. Изматывающее ежесекундное желание отлить – то еще дерьмо, похуже зубной боли. Перед ним маячили жалкие перспективы. С такой протечкой долго на кране не протянешь и так быстро от нее не избавишься. Увольнение, накопленные деньги сожрут шарлатаны в белых халатах, как сожрали деньги его отца… Он помнил совет отца – отвлекаться. Заниматься работой. Он уже заметил, что чем меньше думал, тем легче было бороться.