Метро до Африки - стр. 22

– Какой? – подпрыгнула я на месте.

– Черепно-мозговой. Полковника кто-то, грубо говоря, треснул по башке.

– Но его голова выглядела абсолютно целой, – с изумлением ответила я.

– Тем не менее имеется гематома от удара.

– Без внешних следов? – еще больше удивилась я. – Дегтярев почти лысый, любая царапина на макушке заметна!

– Его ударили сзади, – пояснила Оксана. – Случается такое: травма в наличии, хотя внешне – почти никаких признаков. Кстати, синяки ведь не сразу появляются. Давай рассказывай, что знаешь.

Я описала события, умолчав о мертвой женщине. Подруга вынула пачку сигарет.

– Сама я с таким явлением не сталкивалась, но в литературе описано много похожих случаев, – сказала она. – Человеческий мозг до сих пор остается загадкой, он обладает огромными компенсаторными возможностями и пытается любой ценой сохранить себя. Часто люди, пережившие стресс, временно теряют память – наш «компьютер» как бы стирает информацию в целях безопасности. В случае с Дегтяревым мы имеем классическую картину из учебника: сначала частичная амнезия, потом глубокий сон.

– И что будет, когда он проснется? – насторожилась я.

Оксанка развела руками.

– Либо расскажет, что случилось, либо нет.

– Это не инсульт?

Ксюня, осторожная, как все врачи, подняла одну бровь.

– Сейчас больным занимаются специалисты, но предполагаю, что причина дискомфорта пришла извне.

– Ага, пришла и стукнула его по черепушке, – подхватила я. – А дальше что?

– Пусть полежит в отделении, понаблюдается. Хуже от исследований ему точно не станет. Думаю, ему следует остаться у нас, пока он не придет в рабочее состояние.

– Что ему завтра принести? – остановила я Оксану.

– Обычный набор: тапки, халат, зубную щетку, минералку без газа, немного денег, ну и еду полегче, без его любимых свиных отбивных, пельменей и пива, – перечислила Ксюня. – Впрочем, о харчах не волнуйся, я сама приготовлю.

Сев в машину, я моментально позвонила заместителю полковника Витьке Кондратьеву и без особых церемоний спросила:

– Знаешь, чем занимается полковник?

– Рыбу ловит, – последовал спокойный ответ.

Думая, что зам Дегтярева решил объясниться эзоповым языком и под рыбой подразумевает преступников, я спросила:

– Какую? Ты в курсе?

– Понятия не имею, – заявил Витька. – Окуня или леща, я в обитателях морей и рек не разбираюсь.

– Перестань! – оборвала я не в меру расшутившегося Виктора. – Меня интересует, есть ли у Дегтярева в производстве дело со свидетелем или потерпевшим, проживающим по Кирсарской улице.

– Фиг его знает, – сказал Виктор и, похоже, принялся жевать сухари. – Вот прикатит назад, у него и спросишь!