Метро - стр. 34
Вслед за этой пустяковой и ненужной мыслью пришло осознание того, что еще немного – и он задохнется. В голове зазвучал тревожный сигнал: громкая трескучая сирена, сопровождавшаяся яркими вспышками красного огня.
Гарин наконец открыл глаза – все это время он почему-то лежал зажмурившись – и увидел прямо над собой посиневшее лицо мужчины.
Мужчина не двигался. Изо рта у него свисала вязкая дорожка слюны.
– ХХХ-эээ! – выдавил из себя Гарин, и это все, что он мог сказать.
Голосовые связки, видите ли, не работают сами по себе. Им тоже нужен воздух.
Гарин напряг шею и попробовал ударить мужчину головой. Он почувствовал, как его изрядно поредевшие волосы коснулись блестящей дорожки слюны, но дотянуться до его лица он не смог.
Мужчина заворчал и задвигал губами, словно спал и видел приятный сон, но только… он не проснулся.
Гарин извивался, как червяк в мокрой земле, на которую упал электрический провод. Теперь его голова приобрела некоторую свободу.
Слюна, стекающая изо рта мужчины, постепенно вытягивалась и уже готова была коснуться Гарина. Еще немного – и она коснется его лица.
Гарин, борясь с отвращением, снова закрыл глаза и почувствовал, как тягучая влага легла ему на нос. Он сделал отчаянный рывок и с размаху впечатал свой лоб в лицо мужчины.
Мужчина заерзал и забил ногами, коленом ударив Гарина в пах. Острая боль пронзила все тело и алым шариком лопнула где-то в мозгу, но Гарин был ей только благодарен; эта боль заставила его на несколько мгновений забыть о том, что ему нечем дышать.
Гарин бил еще и еще – до тех пор, пока мужчина не ОТСТРАНИЛСЯ от него. Слюнявый обладатель пальто слегка приподнялся, но и этого было достаточно – воздух со свистом ворвался в легкие Гарина; и пусть он наполнил только самые верхушки, но дрожащая черная дымка небытия, караулившая его сознание, стала потихоньку отступать.
Гарин продолжал долбить ("дятел обыкновенный, горизонтальный!" – мелькала в голове какая-то нелепица), и мужчина, оказавшийся очень крупным и тучным, пытался увернуться от его ударов. Он подтянул под себя руки, уперся Гарину в плечи и стал медленно подниматься.
"Он сломает меня!" – подумал Гарин, но в тот момент это выглядело более заманчивым, нежели "он задушит меня".
Лицо мужчины налилось кровью и сделалось багровым; он отрывисто дышал, обдавая Гарина крупными каплями слюны, и бормотал:
– Что же это? А? Что же это?
Гарин снизу видел его раздувшееся лицо и прыгающие губы, но он никак не мог поймать его взгляд. Глаза мужчины бегали, как шарики в барабане "Спортлото".
– Давай! Давай, мать твою! Давай! – кричал на него Гарин – громко и отрывисто. С каждым "давай" он старался выдохнуть как можно глубже, чтобы новая порция воздуха вошла в легкие, застоявшиеся и душные, как низкие подвалы старого замка.