Метро 2033. Переход-2. На другой стороне - стр. 13
Мародер ощутил боль в горле, он тщетно пытался вдохнуть, но не мог. Нель наконец опознал костюмы, в которые были облачены нападавшие. Самые современные на время начала войны, «Ратники». В городе было только одно место, где у людей имелось такое навороченное снаряжение.
Это – бункер под мэрией.
Мародеру помогли поднять голову, и он увидел, что сам он также облачен в «Ратник». Двое парней в таких же костюмах обступили его и горячо заспорили, как лучше бинтовать шею мародера, в которой дробь оставила огромную рваную рану.
Нель видел свою шею, она отражалась в панорамных масках. Мужчина понимал, что жить ему осталось считанные секунды, а в душе была только досада. Нужно было надеть воротник бронежилета, который, возможно, помог бы уберечься.
Парни перестали спорить. Один из них взялся за автомат, второй повернул голову мародера на бок.
На периферии поля зрения Нель заметил что-то знакомое: решетчатый забор, лампы для освещения футбольного поля, трибуны, но мгновение спустя его сознание полностью затопило болью.
Мародер громко закричал от дикой головной боли, которая по интенсивности превосходила любой, даже самый сильный из его приступов. Наверное, нечто похожее испытывает человек, голову которого пытается просверлить дрелью обезумевший маньяк.
Или пациент, которому делают трепанацию черепа без анестезии.
Нельсон не выдержал и закричал.
– Хватит! – завопил он со всей яростью, на которую был способен. – Прекратите немедленно!
Он умер несколько раз, переносясь из одного тела в другое. На секунду Нельсону подумалось, что за свои грехи он попал в ад, в который не верил, и теперь ему придется бесконечное множество лет скитаться, переходя из тела в тело и умирать, умирать, умирать.
Боль исчезла без следа.
Мародер вновь находился в своей камере, перед ним вновь стоял ментал.
Чувствительность потихоньку возвращалась к нему. Он почувствовал запах крови, пота и кислого желудочного сока, почувствовал, что по лицу текут слезы. После всего, что он пережил, боль во всем теле казалась приятным покалыванием… Эти ощущения были привычными, практически родными.
Нель всегда считал, что боль – неотъемлемая часть жизни, что любое живое существо испытывает ее, но еще никогда ему не приходилось ощущать такого.
На момент, когда упали бомбы, ученые так и продолжали спорить: имеются ли у человека специальные болевые рецепторы, или боль – результат воздействия сверхсильных раздражителей на нервные клетки. Нельсон склонялся ко второму варианту, но после сегодняшнего кошмара понял, что уже никогда не станет никому доказывать свою правоту.