Метро 2033. Цена свободы - стр. 21
– Так, зелень, – прогремел басовитый голос. – Теперь я у вас вместо мамки. Звать меня Вячеславом, будете в моей бригаде в лесу работать. Завтра на месте обучитесь. Говорю сразу – бежать бесполезно, охрана махом пристрелит. Кто драпать пробовал – за оградой в яме гниют. Тут все просто – кто хорошо работает, тот жрет. Халтурщики в лесу дохнут через месяц. Кто не верил – уже скопытился. Глупых вопросов не задавать. Усекли?
Новобранцы молча кивнули. Михей глянул на кулачищи новоявленной «мамки» – огроменные, точно кувалды. Такой одним ударом быка свалит.
– Молодняк, за мной, в казарму, – махнул рукой Вячеслав. – Теперь тут будете жить, пока не сдохнете. Одежда у вас сносная, на первое время сойдет.
Друзья шагнули вслед за бригадиром в сумрачное нутро барака. Дохнуло в лицо затхлостью и кислятиной. Мишка точно забрался в утробу гниющего заживо монстра и теперь разглядывал его изнутри. Длинная кишка коридора со столбами-стойками, подпирающими потолочные балки. Бревенчатые стены, проконопаченные волглым мхом. В углах – космы паутины, темные пятна от сырости. С потолка глядят щелями подгнившие доски, вымоченные дождями и подточенные короедом. Две больших печи по концам барака, за тонкой заслонкой ворочается пламя, потрескивают полешки. Вдоль стен тесными рядами – двухъярусные нары. Тут и там на них вповалку – люди: вымотанные непосильной работой, выжатые, без капли радости в глазах.
– Да-а-а-а-а, – только и смог выдавить парень. Ромка тяжело выдохнул, потупил взгляд. Говорить не хотелось.
Над печкой на веревке сушились рваные портянки и ватники. Рядом на лавке пристроился горбатый дед с плешью в полголовы. Лицо изрыто морщинами, один глаз словно выцарапан. Завидев новобранцев, одноглазый грустно улыбнулся.
– Молодежь пожаловала! – поцедил он. Люди на нарах завозились – узники разлепляли веки, чтобы посмотреть на «пополнение».
– Ну, вот и дома, – буркнул бригадир и ткнул пальцем в угол. – Обустраивайтесь. Это Рафик, наш дневальный.
Старик сдержанно кивнул и взгромоздил на печку котелок с водой. Где-то еще лились неспешные разговоры, но многие лежали, уткнувшись в стену, укутанные обрывками тряпья. Вспыхнувший интерес к новеньким быстро угас. Михей тяжело опустился на дощатые нары, Ромка присел рядом. Пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о доски верхнего настила. С одной стороны, закутанный вытертой фуфайкой, дремал неопознанный сосед. Рядом Мишка увидел парня, что ловко колдовал над кусочком пемзы, орудуя маленьким камешком. Глянул – что-то вроде цветка получается. Или показалось?