Метка - стр. 21
Коля смотрел на маму заплаканными глазками и носиком шмыгал. Что-то сказать пытался. Понимал бы что ещё…
– Ну-ну, – смягчилась Ольга, – иди, пожалею. Болит?
Ольга осторожно потрогала на лбу Коленьки шишку. Мальчик заплакал. Тогда она обняла сына, по голове принялась гладить и нашёптывать успокаивающе:
– Всё хорошо, милый, всё хорошо. Ты не переживай, мамочка тебя в обиду не даст. Никогда не даст, слышишь?
Время было послеобеденное, Николай, убаюканный мамиными объятиями, потихонечку засыпал. Ольга по привычке запела колыбельную:
Первый урок на выживание Ольга провела уже на следующий день. Взяла старую, свою ещё куклу и сказала сыну:
– Коля, она тебя обидела. Она плохая. Дай сдачи.
Коля глазками хлопал, не понимал, чего мать от него требовала. Тогда Оля пояснила:
– Ударь её.
А он по-прежнему стоял и ничего не делал. Ольга вздохнула и повторила указание, но сынок только губки поджал. Пришлось стукнуть малыша куклой. У Коли губы задрожали, а у Ольги сердце сжалось от сочувствия. Но женщина понимала, что так будет лучше. Её сын должен через это пройти. Пускай сейчас – она, чем потом – дворовые. А Коля обиженно на неё смотрел и стоял, как истукан.
– Коля, это не я, это кукла тебя обидела, – объяснила Ольга и снова сына ударила. А кукла пластмассовая, с головой резиновой, лицо чернилами измазано, и голая. Такая очень хорошо на роль обидчика подходила, потому что все обидчики, как псы, грязные и лохматые. Если не снаружи, то внутри – точно.
Коля захныкал.
– Бей, кому говорю! – Ольга раздражённо ударила сына куклой по голове, и он заревел. – Бей!
Коля зло замахнулся и ударил по пластмассовой ручке, да силу не рассчитал – самому ещё больнее стало, отчего и заплакал громче. А Ольга, настырная, на своём стояла:
– Если не ударишь по-хорошему, она тебя ещё раз обидит, – и в подтверждение своих слов лупанула игрушкой Коле по лицу. По носу попала, кровь потекла. Коля её по щекам размазал, ручки свои испачкал. А слёзы текли, с кровью перемешивались, и непонятно, чего больше было – слёз от боли или от страха. Но Ольга жалеть не собиралась, только глаза лихорадочно блестели и румянец на лице пылал. Коля её уже и не слышал, потому что в ушах гудело, а в голове – пустота страшенная. Он решил, что лучшее средство – спрятаться куда-нибудь, желательно – под кровать.