Метемпсихоз - стр. 22
– Как у тебя всё легко получается. А ты подумала, на кого оставишь детей? Или будешь таскать их с собой на работу?
– Зачем? Мы не за тридевять земель перебираемся, а в соседний дом. Я могу утром приводить их сюда, или, ещё лучше, ты приходи к нам. Надеюсь, Иван Сергеевич не станет возражать?
– Напротив, – сказал Иван Сергеевич. – Буду рад. В наше время опасно оставлять квартиру без присмотра.
– Вот оно что, – задумчиво произнесла Вера Сергеевна. – Возможно, ты права. Это действительно разумно. Но всё равно надо было предупредить заранее.
– Я сама только сегодня всё решила.
Вера Сергеевна лишь вздохнула в ответ.
– Мамочка, – Светлана Викторовна широко улыбнулась, – а где твой обещанный чай? Остыл, наверное? А Иван Сергеевич умирает от жажды. Правда, Иван Сергеевич?
Иван Сергеевич неопределённо хмыкнул.
– Ох, и правда, – встрепенулась Вера Сергеевна. – Что я вас держу в прихожей? Пойдёмте со мной.
Она увлекла Ивана Сергеевича на кухню.
– Так неожиданно всё получилось, – пожаловалась Вера Сергеевна гостю, усаживая Ивана Сергеевича за стол и ставя перед ним чашку с чаем. – Прямо, как снег на голову: не знаешь, что делать. Вы с чем будете: с вареньем или конфетами?
– Спасибо. Не беспокойтесь.
Иван Сергеевич взял карамельку.
– Детей жалко. Только немного отошли, привыкли, поправляться стали. Вы бы посмотрели, какие они были. Вспомнить страшно, сердце кровью обливалось, глядя на них. Как с того света явились. Худые, кожа да кости, в чём только душа держалась. Чёрные, будто их неделю в грязи валяли, вшивые. Я их мыла-мыла, думала, никогда не отмою. – Вера Сергеевна вздохнула. – Сейчас они ещё ничего, на людей похожи. И вот: опять на новое место. Я ничего не хочу сказать, – спохватилась она, – может, им там неплохо будет. А всё равно жалко.
– Светлане Викторовне виднее.
– Я её понимаю. Ей перед Сашей и Маришкой неудобно. Не хочет им мешать. Тоже ведь молодые, самим ещё пожить хочется, а попробуй, поживи, когда все четверо в одной комнате. Дети большие, всё понимают. А она гордая. С детства такая: скорее умрёт, чем гордыней поступится.
Вера Сергеевна замолчала, и не понятно было, чего в её словах больше: осуждения или невольного уважения.
– Хотите ещё чаю? – спросила Вера Сергеевна, заметив, что чашка у Ивана Сергеевича опустела.
– Спасибо. Не надо.
– Не буду наставать. – Вера Сергеевна улыбнулась. – Сама терпеть не могу назойливых хозяек.
Она взяла в руки пустую чашку Ивана Сергеевича, задумчиво повертела её и поставила на место.
– А раньше вы держали квартирантов?
– В том смысле, в каком это все понимают – нет. Так, жили иногда друзья. Обычно недолго. Поругаются с женой – ко мне, поживут день-другой, помирятся – домой. До следующей ссоры. Лишь один приятель как-то несколько месяцев прожил. Но и он уехал.