Метемпсихоз - стр. 13
– Но я не одна. Со мной двое детей, а вы привыкли к тишине.
– Я знаю о ваших детях. Кстати, у Серёжи осталось много игрушек.
– … Вашего сына звали Серёжа?
– Да.
– У меня тоже Серёжа. И Аннушка.
– Аннушка? Так звали мою жену.
Несколько шагов Светлана Викторовна проделала молча.
– И… сколько вы хотите?
– Чего сколько?
– Какая цена?
– Вы о деньгах, что ли?
– О чём же ещё. Сколько вы берёте за комнату?
– Нисколько. Я не собираюсь наживаться на чужом несчастье.
– Большое спасибо, но в милостыне я не нуждаясь.
– Бог ты мой! О какой милостыне вы говорите? Что вы называете милостыней? Элементарную порядочность? Готовность подать руку помощи своему ближнему? Это, по-вашему, милостыня? Не знал. Но уж коли вам так неймётся платить за любое доброе слово, за проявленное к вам участие, бог с вами, платите. Но не обязательно расплачиваться деньгами, я в них не нуждаюсь, можно найти иные, более приемлемые формы оплаты…
– Во-от вы о чём, – презрительно протянула Светлана Викторовна, – во-от что у вас на уме, во-от в какие друзья вы набиваетесь. А я-то, дура, чуть было не поверила.
Она холодно посмотрела на собеседника.
– Иван Сергеевич! Я не намерена устраивать на улице балаган, так что обойдусь без пощёчины, которую обязана залепить вам, но убедительно прошу: отныне, как можно реже попадаться мне на глаза. К величайшему сожалению, я не могу уйти из школы, так как мне надо кормить детей, а податься мне больше некуда; заставить вас сделать это – не имею права, поэтому будем считать, что мы с вами больше не знакомы.
Она передёрнула плечами и пошла быстрее, почти побежала. Но Иван Сергеевич упрямо двигался рядом.
– Светлана Викторовна, а ведь я не побоюсь устроить балаган и сейчас отвешу вам парочку полноценных оплеух.
Он был абсолютно серьёзен. Светлана Викторовна отшатнулась в сторону.
– Подонок! Как вы смеете!
– А вы смеете, – угрожающе надвигался на неё Иван Сергеевич, – оскорблять меня? Кто дал вам такое право? Не нужна моя помощь, так и скажите: не надо. Плакать не буду. Но приписывать мне Бог знает что, извините, непорядочно. Тем более, для такой порядочной дамочки, которую вы столь старательно разыгрываете. Если у вас на почве неудовлетворённого секса глюки пошли, – Иван Сергеевич выразительно покрутил у виска указательным пальцем правой руки, – то это ещё не означает, что и остальные помешались на нём. Я не Ваха, не Вахтанг. Я Иван! И прошу не забывать вас об этом, не путать меня с грозненскими обожателями.
– Вот как, – хмыкнула Светлана Викторовны, – я ещё и виновата осталась.
– Ни в чём я вас не обвиняю, но и вы, прежде чем оскорблять человека, подумайте сначала, заслужил ли он это?