Метель - стр. 12
Если б не мое дурное самочувствие, я бы непременно поддержал довольно неловкую ситуацию. Но мне было не до этого.
– Радуйся, дурень! – послышался голос врача. – Ты теперь наш Священный бык! Поешь и отдыхай, – донеслось из-за запирающейся на ключ двери. – Загляну к тебе завтра.
Я стоял посреди комнаты, глядя на закрытый выход, слушая звуки удаляющихся шагов человека, которому было доверено мое здоровье. Тишина оглушила меня своей безысходностью. За моей спиной разворачивался сумеречный пейзаж, возможно, последнего человеческого поселения. Оно было таким же одиноким среди бесконечных просторов, как и я. Небо затянулось густым покровом, угрожавшим обрушиться на маленький беззащитный мирок. Его посланники-ветры торопились проникнуть внутрь моего убежища.
Шатаясь, я добрался до кровати и упал в ее объятия. Тело тонуло в мягкости и тепле. В глазах темнело, но сознание все еще сопротивлялось. Священный бык? Я? Бред.
В животе недовольно заурчало, что заставило меня вспомнить про принесенную доктором тарелку супа. Я нашел ее рядом с кроватью и с жадностью принялся поглощать все ее содержимое. Бульон был наваристым, мясным. Но самого мяса в нем не оказалось.
Выпив «суп» секунды за две, я повалился на спину. Меня мучила одышка, а мир будто сузился до размеров пятна на потолке. Запястье заныло от боли, а вслед за ним и все тело. Меня знобило и трясло. Священный бык, черт возьми. Вылечить меня. Бульон из быка… А мяса нет…
Я летел сквозь липкую тьму, встречая тусклые световые пятна. Бестелесный, невесомый, слитый воедино с пространством.
…Сквозь меня пронесся порыв ветра. Я стоял на каменном холме, чью поверхность нещадно поливал дождь. Сквозь темные тучи пробивались яркие всполохи света. Они очаровывали и пугали одновременно. Свет пульсировал, будто небесное сердце, каждый удар которого сопровождался оглушительным треском и грохотом. «То моя лягушонка в коробчонке едет», – послышался голос матери.
Она сидела рядом со мной в детской комнате. Моя голова лежала на ее коленях, и каждое ласковое прикосновение ее рук к моим волосам дарило нежную любовь. Мы вместе укрылись пухлым одеялом с вышитыми оранжевыми слонами, поверх которого около наших ног важно мурчал пушистый серый кот. Он каждую ночь засыпал на моей кровати. Папа был против поначалу, но у кота оказалось больше наглости, чем у отца терпения.
Мама рассказывала мне сказку о том, как один из братьев попал стрелой в лягушку, что жила на болотах, и ему пришлось жениться на ней. Смешная история, и мне больше хочется послушать про серого волка, который помог добыть коня и невесту, но сказку не остановить.