Метанойя. Обратники - стр. 56
Через время нас с ребятами снова собрали вместе для заключения результатов испытательного дня. Мия хмуро поглядывала на меня, видимо, не понимая моего состояния, которое теперь изменить я не мог. Леон стоял, восторженно раскрыв глаза, остальные обменивались фразами от ощущений теста.
Когда прибыли все тринадцать совладельцев, они встали перед нами полукругом, и Валентин вышел в центр со словами:
– Поздравляю вас! Первый тест все прошли успешно. Леон Берайя, Серафим Псарас, Эвелин Остин, Димитров Януш, Николь Дюпон, Димитрова Стефания, Мия Гросс и Марк Равинский. Вы показали лучшие результаты. – После этого Валентин шагнул ближе ко мне. – Марк, ты выше всех похвал. Теперь мы изменим мир.
Словно очнувшись от своего ступора, я растерянно оглядел главу института и произнес:
– Я знаю, кто ты. – В зале повисла тишина, мне даже показалось, что мое сердце тоже замерло. – Ты мой брат Валентин. Валентин Штефан.
Мой родственник улыбнулся.
– Наконец-то, – выдохнул он. – Какое чудесное начало.
Глава 6. Осложненный тест
Мне нравилась моя жизнь. А ты забрал все это у меня
Новые знания дезориентировали меня. Потому что на первом тесте я ощутил внутри нечто страшное, потому что увидел некоторые вещи иначе, вспомнил внутриутробное время. Узнал Валентина. Это было потрясением.
Мой брат родился от маминой кузины Зои Барковской и ее мужа Дмитрия Штефана. Это произошло через несколько месяцев после моего появления на свет. Тетя и мама тесно общались с самого детства, они были на том спиритическом вызове, от которого впоследствии пострадал я, они общались еще какое-то время после рождения нас с Валентином. Но самое страшное мне открыл отец. Зою Барковскую еще до рождения сына посетил тринадцатый темный – Асмодей, гончий верховного. Он обещал, что ее сын Валентин станет великим, если она захочет. Тетя в то время была еще не замужем и очень удивилась словам странного существа. А вот мою маму и отца эта новость напугала, ведь они знали цену обещаний древних. Они знали верховного духа тьмы Самаэля, который обещал оставить сюрприз перед тем, как уйдет на свою сторону. Позже у Зои Барковской и Дмитрия Штефана действительно родился сын, и назвали они его Валентином. Детьми мы виделись, но потом наши семьи разъехались, и связь прервалась. Как я понял, мама почти перестала общаться с тетей, которая очень изменилась после рождения сына.
И вот, спустя много лет, передо мной стоит Валентин Штефан и не просто так называет меня братом. Теперь мне понятны его улыбки на мои ранние возражения о родстве. Но все это ничто по сравнению с самой ситуацией: нас обратников насильно привезли на заброшенный остров, в странный институт, где все подчиняются моему брату с его тринадцатью помощниками. Если Валентин духовно поврежден, то кем он является? И кто такие его тринадцать братьев?