Метанойя. Обратники - стр. 19
Через продолжительное время машина остановилась, дверь открыли, и вооруженная охрана указала на выход. Местность вокруг оказалась густо покрыта зеленью: поверхность земли, стволы деревьев, кирпичные стены разрушенных строений и даже крыши. Ощущение заброшенности придавали рассыпающиеся кирпичные кладки, проросшие растительностью, и вообще необжитое пространство. Мы шли по тропинке между высокими деревьями. Вокруг было пусто и тихо, только звяканье обмундирования людей в масках нарушало весь вакуум этого странного места.
Через время впереди показалось большое здание из старого красного кирпича в три этажа с двумя корпусами по обе стороны от центрального входа. Из дверей вышли люди с автоматами и двое в белых медицинских халатах, они внимательно нас оглядели, и один из медиков улыбнулся:
– Добро пожаловать в наш центр. Меня зовут Роберт Кински. Марк, – мужчина приветственно кивнул мне и продолжил: – Сейчас отдохните с дороги, а после будем знакомиться.
Нам дали принять душ, принесли комплекты новой одежды, в которые входили черные костюмы под кожу из куртки и штанов, черные футболки и такого же цвета высокие ботинки на шнуровке. Затем повели в столовую, где дали жареные куски мяса, салат и стакан морса. Мия скорбно оглядела мясо, поводила вилкой в салате и выпила морс, остальные съели все.
После нам показали большую комнату с кроватями и тумбами, где каждый завалился на мягкий матрас, давая расслабиться напряженному последние дни телу.
– Ну, и? – развел руками Ян. – Что дальше? Мы приехали сюда за клевыми костюмами?
– Знакомство еще предстоит, – напомнил Серафим.
– Браун сказал, что нам будет сделано предложение, отвечать на которое мы должны хорошо подумав, – добавила Эвелин.
– Вывод: ждем знакомство, – заключил Леон.
И мы стали ждать. Зачем нас привезли так далеко, что за предложение сделают, и что последует, если ответ на него будет не таким, какой от нас ожидают? Если это тот самый остров, о котором сказала Николь, то что здесь делают все эти люди? Почему снаружи все такое запущенное, а внутри оборудованное? И почему нас до сих пор держат под дулами автоматов? Чем мы можем угрожать? Мы простые парни и девушки, которых вырвали из жизни и закатали в консервную банку. И почему меня знают те, кого не знаю я? Тот же Роберт кивнул мне. Сумасшествие какое-то. Может быть, я чего-то не помню в своей жизни, так ведь быть не может: меня знают, здороваются, а я не узнаю никого из них. Ребята косятся на меня, наверное, думают, что я подставной.
Мне пришла идея осмотреться. Поднявшись, я тихо вышел из комнаты, оставив дремлющих товарищей. В коридорах было тихо, дверей много, и почти все заперты. Когда коридор закончился, началась лестница вниз, видимо, в подвал. Я спустился, и, осторожно ступая, перебирался все дальше, пока не забрел в темный зал, похожий на операционную. В центре стояли два металлических стола с кровостоками, в изголовье – подставки, на которых рядами лежали разные инструменты: щипцы, кусачки, пилы, что-то вроде электроболгарки с диском для распила и многое другое.