Metallica. Экстремальная биография группы - стр. 65

Там же, на Карлсон-бульвар 3132, 28 декабря 1982 года, Metallica провела свою первую джем-сессию с Клиффом Бертоном, длившуюся всю ночь. Эффект был моментальным. Клиффу нравилось все от Баха до Black Sabbath, от Pink Floyd до Velvet Underground, от Lynyrd Skynyrd до R.E.M. Ларс сказал мне в 2009 году: «Клифф тогда многое повернул в нашем с Джеймсом музыкальном мировоззрении. От Питера Габриэля до ZZ Top и многого другого, о чем мы совершенно не знали. Он поддерживал такие группы, как Yes. Мы никогда таким не увлекались. А он, конечно, не особенно много знал о Diamond Head или Saxon и Motorhead и тому подобных командах». Или как говорил Джеймс: «Помимо того, что он познакомил нас с теорией музыки, [Клифф] был самым образованным из нас, он ходил в колледж, чтобы учиться музыке, и многое передал нам».

Клифф, у которого «была больная спина, потому что он всегда наклонялся, чтобы потрясти головой, оказал влияние на многие вещи, подчас неожиданные. Джеймс снова вступает: «Он был таким парнем, ты знаешь, мы были близкими друзьями, потому что наши интересы, музыкальные стили, группы, которые нам нравились, политика, взгляды на вещи были очень схожими, мы были на одной волне. Но да, у него был особенный характер, он был очень сильной личностью и в конечном итоге как-то пробрался в каждого из нас». Ларс продолжает: «Клифф очень и очень отличался от Джеймса и Дэйва, Рона, и кого-либо еще. Я хочу сказать, там, в заливе Сан-Франциско, он жил совсем другой жизнью. Он был таким интересным сочетанием хиппи, чудака и нон-конформиста с энергетикой, которая была так характерна для Сан-Франциско и… он был такой вещью в себе. А еще была такая сторона, которой я до этого нигде в Америке не видел – то, что мы называем форматом жителя пригородов. Он жил в Кастро-Вэлли. Это добрые тридцать-сорок минут на машине от Сан-Франциско, и там совсем другая атмосфера, немного деревенская история о пиве и распутном образе жизни. Там слушают ZZ Top и Lynyrd Skynyrd, и тому подобное. Вот такое там окружение. И он был необычной смесью разных типажей. Когда мы с Джеймсом познакомились с ним, мы были ослеплены его уникальностью. Я был поражен его упрямством и желанием делать то, что он задумал, порой доводя это до абсурда. Даже, например, в этом. Мы с Хэтфилдом носили максимально облегающие брюки, а Клифф свои знаменитые клеша. В нем было столько противоречий». В его «уникальности» была еще «щепотка бунтарства и энергии, и я, безусловно, соотносил это со своей личностью. Я был единственным ребенком в очень богемной семье в Дании и то, с чем я могу себя ассоциировать… в действительности – это со свободным выбором делать то, что хочешь, а не то, чего от тебя ждут остальные. И мы нашли общий язык». Клифф Бертон был «не простым человеческим существом», как Джеймс со смехом вспоминал позже. – «Он был интеллектуалом, но до определенной степени. Он научил меня своему мировоззрению». Клифф по словам Джеймса «был свободным хиппи, принимавшим кислоту и носившим клеш. Он всегда говорил серьезно, и ты не мог валять дурака, когда находился рядом с ним. Я бы хотел иметь такое же чувство собственного достоинства, как и он. Мы прикалывались над его клешами каждый день, а ему было все равно. «Это то, что я ношу. Идите к черту».