Место вдали от волков - стр. 31
– Еще кое-что перед выдачей ключей, – произнесла мисс Баллантайн и придвинула ко мне листок. – Клятва.
И она говорила серьезно. Листок бумаги начинался с даты и слов «Я клянусь, что я, – здесь я должна была вписать свое имя, – проживая в «Кэтрин Хаус», убежище для молодых девушек, открывшем для меня двери, обещаю сама открыться ему и клянусь сегодня следовать следующим правилам…» Далее шел список. Тихий час с десяти до пяти. Завтрак в промежуток между семью часами и половиной девятого. Общий холодильник для продуктов стоял в заднем коридоре, но духовкой или плитой пользоваться нельзя. На неделе комендантский час в десять часов, на выходных – в полночь. Другие правила включали в себя запрет курения, незаконных веществ любого вида, хождения на каблуках по паркетному полу (потому что каблуки оставляли царапины; я не стала комментировать каблуки самой мисс Баллантайн), никаких животных, плиток в комнатах, свечей любого вида, ладана, ничего, что горит или может стать причиной пожара.
Ближе к концу мисс Баллантайн сделала паузу на одном правиле. Запрещалось нахождение мужчин выше первого этажа, и она хотела удостовериться, что я никого не пропущу. Ни мужчин, ни парней – никого. Даже просто друзей. Ни братьев, ни других родственников, настоящих или так называемых. Никаких пап или дядей. Лестница и все, что выше, всегда было зоной без мужчин. Я проставила свои инициалы напротив этого правила, и она сделала паузу, словно хотела посмотреть, что я на это скажу.
Это правило было просто древним. И скучным, и перенесенным из другого времени. Но я и так никого не хотела впускать в свою комнату, не важно, какого пола. И если бы в какой-то момент кого-то пригласила, кто бы пришел?
– Хорошо, – сказала я.
– Обычно именно здесь я получаю яростные возражения.
Похоже, моя мама чувствовала себя в безопасности, зная, что наверх нельзя пройти человеку, от которого она сбежала. Я же бежала от чего-то другого. Я увидела нависшее надо мной кольцо из лиц девочек, мерцание костра в лесу, приближающийся удар. А потом потеряла картинку. Это не важно – они не могли знать, что я здесь.
– У меня нет возражений, – ответила я.
Последний пункт клятвы был напечатан жирным шрифтом и подчеркнут. Мисс Баллантайн перед прочтением уделила время рассказу о том, что до этого возбудило мое любопытство. Пансион был основан после трагической смерти Кэтрин в результате инцидента; она ушла слишком рано, вскоре после своего отца. Именно так она и сказала – «инцидента», слово с ноткой загадочности. В завещании Кэтрин передала дом другим молодым девушкам, оказавшимся в беде, которые нуждались в безопасном месте, чтобы укрыться от жестокого, грубого мира за воротами. Пока она жива – мисс Баллантайн постучала себя по костистой груди, – она сделает все, чтобы следовали желаниям Кэтрин. Кэтрин хотела бы, чтобы ее дом стал убежищем в этом опасном, грязном городе. А убежище – это крепость. Крепость надежно защищена секретами.