Место вдали от волков - стр. 22
– А что насчет тебя?
– О, меня никто никогда не трогал, – ответила она. Я ей поверила. – От меня просто все время избавлялись. Понимаешь, у мамы теперь близнецы, и мне кажется, я их пугала. Они все время от меня избавлялись, и теперь я здесь.
У меня появилось еще больше вопросов. Я начала их задавать, но она покачала головой.
– Давай остановимся, – сказала она. – Не при нем.
Она показала на гостиную, и там на скамейке, словно она его наколдовала, сидел обхвативший голову руками мужчина. Я чуть не подскочила. Он все это время скрывался в изгибе лестницы, а я и не заметила.
– Мне поговорить насчет комнаты с ним? – спросила я.
– Господи, нет. Его вообще не должно быть внутри. Мы ему сказали, что Лейси здесь нет.
Снова это имя – Лейси. Я складывала кусочки какой-то трагедии, представляя себе нечто мрачное, худшее. Сначала расстроенная мама и сестры, теперь этот мужчина, явно страдающий и ищущий свою дочь.
– Остальные наверху, собирают ее вещи, – сказала Гретхен. – Они не приняли «нет» как ответ.
Я наблюдала за ним, ждала, когда он поднимет голову, но при этом боялась, что придется сказать что-то соответствующее ситуации.
– Не веди себя как стервятница, – сказала Гретхен.
Я подалась к ней. От нее пахло чем-то затхлым, как от страниц старой книги.
– Что случилось с Лейси? Она… умерла или что?
На лице Гретхен долгое время ничего не отражалось, ни один мускул не дернулся.
– Я попросила тебя прекратить эти разговоры, – сказала она. Схватила с кресла книгу, вышла из комнаты и, обогнув мужчину на скамейке, пошла по лестнице наверх.
Она оставила меня наедине с ним, но что я могла сказать? Я не знала его дочь. Не знала, что произошло – может, что-то ужасное и даже в этом доме.
Скоро кто-то должен спуститься, чтобы помочь мне с комнатой, решила я. Сделав полукруг по гостиной, я устроилась на кресле, с которого поднялась Гретхен. Пришлось развлекать себя сувенирами, выставленными на поверхностях вокруг. Некоторые из них стояли близко – на желтеющей круглой кружевной салфетке. Я взяла ближайший предмет, небольшой и устрашающе белый, как гриб.
Моя рука сжала миниатюрный керамический колокольчик – очень уж хотелось знать, какой звук он издает, – и тут по спине пробежали мурашки, хотя в комнате было душно. Мне внезапно захотелось отставить колокольчик.
Я повернула голову. Над камином висела черно-белая фотография в позолоченной рамке. В черном кресле с высокой спинкой сидела темноволосая молодая девушка в черном закрытом платье, ее сложенные руки лежали на коленях. Такую позу принимали сотни лет назад, позируя для картины маслом. Но что-то в ней мне казалось недостаточно убедительным.