Место под солнцем - стр. 66

– Не-а, – ответила женщина. – А с чего бы мне скучать? Вино прекрасно, море прекрасно, я живу во дворце и сплю в постели короля. Кстати, у тебя шикарная библиотека! Какую часть из тамошних книг ты прочитал?

– Все. Больше половины – не по одному разу.

– Надо же.

– Что тебя удивляет?

Тара поболтала остатки вина в бокале.

– Никогда бы не подумала, что подобные тебе читают биографии политиков, королей и полководцев, не говоря уж о Платоне, Аристотеле и Цицероне.

– Я получил классическое образование, как многие из моих предков-темных эльфов, живших не один век назад. Древнегреческая философия, риторика и мертвые языки, включая диалекты общего эльфийского, входят в обязательную программу.

– Это я уже поняла. Если темный эльф получил классическое образование, то притвориться простачком даже при большом желании не сможет. А биографии-то чем тебя зацепили? Это же скука смертная.

– Почти все детство я провел в постели, умудряясь цеплять все болезни в двух мирах. У отца была огромная библиотека, под которую выделили целых три комнаты особняка. И я читал, читал и читал. Моими любимыми книгами были биографии людей и темных существ, которые изменили ход истории. Мне нравилось представлять себя на их месте. Я мечтал о том, что вырасту, стану сильным и буду творить свою историю так, как захочу. И сколько бы мой отец ни посвящал меня, наследника, в тайны семейного бизнеса, сколько бы ни объяснял, как делаются деньги, глубоко внутри я уже тогда знал: рамки его мира мне не подходят. Они слишком узки и примитивны. Слишком много чужих правил, слишком много зависимости от других. Я тысячу раз видел, как он выпрашивает у клиентов долги, и поклялся себе, что никогда не паду так низко и ни перед кем не склоню головы.

Эльфийка понимающе кивнула и допила вино.

– И ничем хорошим это в итоге не закончилось, как я понимаю.

– Разумеется. Отец застрелился, потеряв бизнес и растратив все состояние, когда мне не исполнилось и двадцати. А мать двумя днями ранее умерла при родах. Я остался один на один с миром, о котором практически ничего не знал, с сестрами, которым приносили все на блюдце с золотой каемкой, и братом, который был слишком мал для того, чтобы зарабатывать деньги. Три вечно голодных рта и ни намека на чудо вроде богатого дядюшки или случайно найденной суммы денег. Точнее, богатый дядюшка у меня есть, родной брат отца, но ползать перед ним на коленях я не стал бы даже в том случае, если бы мы оказались без крыши над головой. Я находил работу, терял ее, потом находил следующую – и снова терял. Отец научил меня руководить людьми, считать деньги, зарабатывать преумножать их, а вот умение подчиняться нерадивому сыну так и не привил. Я заметил, что большая часть людей и темных существ только и ждет, чтобы кто-то пару раз хлестнул их плеткой, и подумал: стоит ли подстраиваться под этот мир, если можно заставить других играть по своим правилам? Я не верю в первых богов, они умерли еще в те времена, когда по земле ходили эльфы с янтарными глазами и голубой кровью, но иногда они шепчут из того мира, откуда никто не возвращается. Наверное, благодаря ему я встретил работорговца, добывавшего светлых эльфиек для богатых вампиров. Я попробовал эту жизнь на вкус и понял, что нашел свое место. Надо мной не было законов. Я приходил и брал все, что хотел: женщин, деньги, уважение. Впервые я чувствовал себя свободным. Я одевал сестер в дорогие платья, покупал им украшения из храмового серебра и фиалковой бирюзы. Дарил брату все, чего он желал. Наш стол ломился от вкусной еды и изысканных вин. Младшая сестра, маленькая принцесса, искренне благодарила меня, равно как и младший брат. А старшей сестре всегда было мало. Она хотела больше денег, больше платьев, больше украшений для того, чтобы похвастаться перед подругами. И пришел тот день, когда я сказал: довольно. Я ухожу отсюда и не вернусь, как бы они об этом ни умоляли. Я оставил им крупную сумму денег и отправился восвояси. Почти сразу же после этого я впервые попал в тюрьму и должен был задуматься о том, что ступил на скользкую дорожку, но лишь уверился в правильности своего пути. Брата и сестер я содержу до сих пор, но потому, что это мой выбор. Все они знают, откуда у меня деньги, но принимают их с радостью. Хотя за старшую сестру не скажу. Она в закрытой психиатрической клинике во Франции и вряд ли понимает, кто платит за ее лечение.