Место под солнцем - стр. 12

***

Леон Кадар, британец по матери и марокканец по отцу, родившийся в Ираке и ни разу не бывавший ни в Англии, ни в Марокко, выглядел типичным европейцем. Высокий, голубоглазый, с грубоватым лицом, которое идеально подошло бы солдату, и светлыми волосами, зачесанными на косой пробор. Эоланта знала, что его мать принадлежала к богатому аристократическому роду. После ее смерти он, будучи единственным сыном, унаследовал фамильный особняк под Лондоном и гигантскую сумму денег и мог бы уйти на покой в двадцать пять, но работал как проклятый, хотя не так давно встретил сороковой день рождения. Финансовая сторона дела начальника тюрьмы не интересовала. Он был человеком идеи, помешанным на правосудии. Не нанимал на работу кого попало, лично разговаривал с каждым надзирателем раз в месяц, желая убедиться в том, что тот подходит для своей должности. Отец Леона, торговец оружием, был пойман с поличным в Сирии, и любящий сын принимал в этой операции непосредственное участие.

В тюрьме Эоланта работала около десяти лет. Уже через три года Леон передал ей обязанности старшего надзирателя и даже согласился принять в ряды сотрудников кое-кого из ее подруг. Лиц ни мужчины, ни женщины заключенным не показывали, и последних здесь было достаточно и до нее. Начальник тюрьмы, человек с печатью Лилит, отличал обычных людей от темных существ и интуитивно чувствовал, что темные эльфийки могут за себя постоять, если возникнет такая необходимость. Но до сегодняшнего дня серьезных проблем Эоланте решать не приходилось, тем более что женщинам строго запрещалось разговаривать с обитателями камер. Она подозревала, что запрет они время от времени нарушают: соблазн порой ох как велик, да и темных существ среди заключенных предостаточно, а они определяют, кто перед ними, с помощью эмоционального запаха. Эоланта предпочитала закрывать глаза на мелкие оплошности. В конце-то концов не сечь же плетьми женщин, которые инстинктивно тянутся к изголодавшимся по их обществу мужчинам.

– Как тебе новости? – спросил Леон.

С момента ее прихода он сиял, как начищенная монета из храмового серебра. Эоланта давно не видела его таким довольным.

– Отличные новости, – ответила она. – Но не понимаю, по какому поводу ты веселишься.

Начальник тюрьмы указал на лежавшее перед подчиненной досье, папку из плотного серого картона, перехваченную тонким зеленым шнурком. Обычно шнурок завязывали, но документов в нее напихали слишком много. Криминальное прошлое у Ливиана Хиббинса, заключенного номер D-489, было богатое. Оставалось удивляться, как он успел совершить все перечисленные преступления, если большую часть жизни провел в тюрьме и залах суда.