Месть сыновей викинга - стр. 19
– А что было дальше?
– Лагерта зачала прежде, чем король вернулся из похода. У них с Рагнаром было трое детей: две дочери и один сын – Бьёрн Железнобокий.
История Хастейна вызвала у меня еще больший восторг благодаря тому, что чудесным образом оказалась связана с реальностью, и я не сразу пришел в себя после рассказа о неведомой мне вселенной мужественности и бесстрашия. Лежа на своей кровати, Хастейн не мог скрыть радости, видя мой отрешенный взгляд.
– Ты замечательный рассказчик, – сказал я.
– Я тоже считаю, что умею рассказывать не хуже Брагги Боддасона. Это великий поэт-скальд, он рассказывает так, что забываешь обо всем на свете. Но однажды я превзойду его. Что у тебя там висит?
Столь резкая смена темы поразила меня. Я с изумлением посмотрел в направлении его указательного пальца. Кожаный шнурок, который я носил на шее, выбился из воротника куртки, и кулон оказался на виду.
– Похоже на трубочку из стебля тростника.
Он показал мне свое шейное украшение в виде небольшого серебряного молота.
– Это молот Тора. Такой носят все рядовые воины. Лишь ярлы и знатные люди присягают Одину. Но почему ты носишь тростниковую трубочку? Обычно вы, саксы, ходите с крестами. Это потому, что ты сын вёльвы?
Задавая вопрос, он инстинктивно сжал в руке собственный талисман, словно миниатюрный молот мог защитить хозяина от колдовства.
Я улыбнулся – не из-за суеверия собеседника, а оценив, насколько неумело он попытался замаскировать свой интерес, спрашивая. Он надеялся, что связь, которая установилась между нами после его рассказа о Рагнаре, вынудит меня поведать ему мою историю.
– Так, может, именно поэтому, – продолжил он, подобравшись вплотную к волнующему его вопросу, – твои соотечественники и собирались тебя повесить? Я слыхал, что христиане убивают вёльв ни за что ни про что. У тебя поэтому волосы опалены?
Я предпочел сохранить тайну.
– Не думал, что моя история настолько тебя заинтересует, – ответил я.
Хастейн узнал в моем ответе собственные слова. Он улыбнулся и дотронулся до меча, который лежал рядом со стенкой шатра позади кровати.
– Если я буду знать о тебе лишь то, что ты хитрец и ценишь свободу, у меня не будет причин тебе доверять. А если я не буду тебе доверять, тебе придется остаться связанным, пока Бьёрн Железнобокий не удостоверится, что ты не сбежишь.
Хастейн тронул кончиком меча веревку, которая за минувший день глубоко впилась в мои запястья, так что руки стали красно-синими. Выбор был за мной. Он спокойно ждал моего решения.
– У тебя нет причин мне доверять, – сказал я, не кривя душой.