Месть - стр. 4

– Для диалога нужны двое: тот, кто говорит, и тот, кто слушает. – Андрей Михайлович поглядел на Сергея. – И если я постоянно разговариваю внутри себя, то кто меня слушает?

– Бог?

– Именно, Бог!

– И что вам дало это открытие?

– Как что? – Андрей Михайлович удивился. – Я нашёл Бога, а не абы что! Он всегда был со мной и общался с помощью тишины! Разве это не удивительно?

– Переозвучу вопрос. Что изменилось в вашей жизни после того, как вы нашли Бога?

– Вы хотите обесценить мое открытие? – с подозрением спросил посетитель.

– Андрей Михайлович, ваше умение не отвечать обезоруживает. Вы всегда задаете вопросы вместо того, чтобы просто ответить?

– А ты хочешь, чтобы я отдал тебе привилегию вести разговор?

– Так значит, за вашим нежеланием отвечать на открытые вопросы кроется страх потери контроля? Интересно. – Сергей взял свой планшет и что‑то туда записал.

– Только не надо вот таких дешевых «крючков». Не нужно говорить «интересно» и награждать меня долгой паузой с наигранной фиксацией своего открытия на листе.

– Вас это смущает? – озадачился психолог.

– Не то что смущает, меня это бесит! Таким образом ты создаешь ореол своей значимости, не более. – Посетитель задумался. – Я пришел сказать, что нашел Бога, и это не нужно никуда записывать

Мужчины молча смотрели друг на друга. Психолог нахмурил брови и пожал плечами:

– Вы хотите узнать, что я думаю на этот счет?

– Да, – коротко ответил Андрей Михайлович.

Сергей замешкался. Он поправил воротник на рубашке и отряхнул штаны, будто они были в пыли.

– Я думаю о том, что для вас все же Бог?

– Для меня? – Андрей Михайлович лукаво растянул тонкие губы. – Бог – это все, что существует вокруг нас. Бог – это весь наш мир, и мы живем внутри него, подобно рыбе в воде.

– После такого ответа у меня еще больше вопросов.

За окном поднялся ветер, где‑то внизу листья звонко зашуршали, ударяясь друг о друга. Сергей обратил внимания на этот шум и кивнул в сторону окна с немой просьбой разрешить ему закрыть окно. По лицу Андрея Михайловича было понятно, что он не против.

– Бог и внутри меня, и снаружи, и даже больше – я сам и есть Бог.

Сергей легко встал с дутого кожаного кресла и, отмерив путь до окна тремя шагами, громко хлопнул им и повернул ручку. Уличные звуки прекратились в один миг.

– Вы меня снова как‑то проверяете? – спросил Сергей. – Это еще один способ вашей провокации?

Психолог дошел до своего рабочего стола, которое располагалось прямо за пустым креслом. Он оперся на угол.

– И когда вы только перестанете играть со мной?

– Тебе разве не нравится эта игра? – Глаза гостя расширились. – Тебе же так скучно от клиентов с бытовыми проблемами. Они такие предсказуемые и пресные. Приходят сюда и беспрерывно жалуются на свою никчемную жизнь, на дурацкие отношения да на отсутствие смыслов. Они садятся на это кресло, – он сильно ударил руками по подлокотникам, – и плачутся о том, чего у них никогда не было. – Его лицо напряглось от отвращения. – Люди не сильно‑то отличаются от муравьев, и в этом заключается основная истина – нет никакой особенности ни в одном человеке. Пусть твое имя будет во всех учебниках по истории, ты все равно останешься простым человеком, таким же, как и все.