Месть мажора - стр. 7

— Матвей, остановись! — дергаю его за руку. — Пойдем уже! Какие планы на выходные?

— О, планы у нас отличные, — оживляется любимый.

Ура! Мне удается переключить его внимание. Ласково беру его лицо в ладони, столько лет вместе, а все наглядеться не могу. Матюша у меня красавец: высокий, стройный, ухоженный, идеально причесанный и гладко выбритый. Он не допускает ни малейшей небрежности ни в одежде, ни в работе, а это для молодого врача главное качество.

— И какие?

— Ты помнишь, какая у нас завтра дата?

— Конечно. Годовщина отношений.

— Я предлагаю отметить ее на природе. Поедем на пикник. Как тебе идея?

— Пикник? Здорово! — я даже зажмуриваюсь от удовольствия: давно из города не выбиралась. — А как же твоя больница, бесконечные смены?

— В этот уикенд я свободен, как птица. Берем твой Мерседес, окей?

— Ну, не знаю, — сомневаюсь я. Автомобиль, конечно, крутой, с открытым верхом, но по возрасту он старше меня. — На этом раритете давно никто не ездил. Может, даже не заведется.

— Куда он денется? Пусть только посмеет! Твоя мама хорошо за ним присматривает.

Матвей хватает меня в охапку и пытается поймать губы, а я уклоняюсь.

— Эй, молодежь, домой не собираетесь?

В кабинет заглядывает техничка.

— Да-да, простите, — смущаюсь я. — Мы уже...

— Вот за что ты просишь прощения? — упрекает меня Матвей.

— Не знаю. Я такая…

Вечер проводим за сборами. Любимый ведет себя как настоящий заговор

– Так, так, построились парами, – командую я своим первоклашкам. – Маша, возьми за руку Сережу.

– Не буду.

– Почему?

– У него пальцы грязные.

– Сережа, вытри руки, – вытаскиваю из пачки салфетку и переключаюсь на другого: – Егор, ты почему еще портфель не собрал? Мила помоги ему сложить тетради.

Мой класс парами выходит в коридор, но стройные ряды тут же распадаются: дети не могут долго стоять на месте, отвлекаются на любую мелочь.

Маленькие, неорганизованные, потерянные…

Совсем недавно ходили в детский садик, а теперь вынуждены носить тяжелые портфели, заново заводить друзей, сидеть на скучных уроках, вместо того чтобы весело играть. И хотя прошедший год многих заставил повзрослеть, все равно детство не выветрилось еще из юных головенок.

– Арина Романовна, а Степанов плачет, – дергает меня за руку миленькая девочка в светлых кудряшках.

– Ох, горе луковое, веди к нему.

– Он там,

Гоша Степанов – самый маленький ученик класса и по росту, и по возрасту. Он сидит за последней партой, уронив голову на скрещенные руки, и всхлипывает. Я присаживаюсь рядом, глажу его по волосам. Гоша смотрит на меня, и столько горя в ясных серых глазах, что понимаю: случилось что-то очень серьезное.