Месть и любовь - стр. 5
– Почти.
– Мне кажется, в данной ситуации «почти» не очень уместно, – проворчала она. – Может, попробуем еще раз?
– Сначала попробуйте сосчитать до трех.
– Прямо сейчас я не совсем уверена, что помню, как меня зовут, – солгала она.
– А имя Клер Тэкерэй тебе знакомо?
И в этот момент она сделала глупость и, оторвав взгляд от колокольчиков, взглянула на своего собеседника. И сразу забыла про сотрясение.
Теперь ей грозил сердечный приступ. Во рту пересохло, дыхание остановилось.
Господин Ворчун оказался вовсе не раздражительным стариканом, защищающим честь парковой дорожки. Возможно, он был сердитым, но совсем не старым. Он был в полном расцвете сил. Такими становятся смазливые юноши, прошедшие пору двадцатилетия и достигшие полного расцвета.
Хотя Хэла Норта смазливым назвать было трудно.
В юности он был довольно худощавым и очень диким по характеру, что одновременно пугало и привлекало ее. Когда она была еще совсем маленькой, ей очень хотелось привлечь его внимание, но она была готова бежать со всех ног в противоположном направлении, как только он бросал на нее взгляд. Когда она стала подростком, его образ поселился в ее фантазиях, которые довели бы ее мать до сердечного приступа, если бы она только предположила, что ее драгоценная девочка мечтает о городском хулигане.
Хотя беспокоиться насчет Хэла Норта у ее мамы причин не было. Клер была слишком наивна, чтобы идти дальше фантазий, и слишком молода, чтобы Хэл заметил ее существование. Кругом были толпы девиц его возраста, девиц с оформившимися фигурами, которых привлекала аура опасности и риска, окружавшая его и заставлявшая все ее тело дрожать от чувств, которым она не умела дать определение. Она чувствовала себя так, словно видела перед собой кумира из любимого фильма или рок-звезду, внезапно сошедшую с экрана телевизора. Ощущала внутреннего возбуждение, значение которого не понимала и не знала, что с ним делать.
Возможно, дело было в другом. Клер была «ботаником», никогда не принадлежала к стае крутых девиц, которые хихикали по углам по поводу того, что она не понимала. Пока ее одноклассницы практиковали свои женские способности, она ограничивалась чтением чужих переживаний на страницах литературы девятнадцатого века.
Он заметно возмужал с того момента, когда сэр Роберт Крэнбрук выгнал его из поместья по какой-то неизвестной ей до сих пор причине. Ее мать обсуждала случившееся с ее отцом шепотом, и когда Клер приближалась достаточно близко для того, чтобы расслышать, о чем они говорят, она сразу надевала на лицо дежурную улыбку и делала вид, что ничего не происходит. А с местными девчонками близких для сплетен отношений у нее не складывалось.