Месть географии. Что могут рассказать географические карты о грядущих конфликтах и битве против неизбежного - стр. 6
Главное впечатление от демилитаризированной зоны (ДМЗ) между двумя Кореями можно выразить одним словом: насилие. В 2006 г. я видел, как южнокорейские солдаты стоят, окаменев, будто бойцы тхеквондо: сжав кулаки, согнув руки в локтях, уставившись на лица своих северокорейских врагов. С каждой стороны для этого задания были отобраны самые высокие солдаты самого устрашающего вида. Однако показательная ненависть друг к другу, результатом которой стали многочисленные заграждения из колючей проволоки и минные поля, в будущем, хоть и не близком, но все же станет историей. Если взглянуть на сценарии, по которым развивались события в других разделенных странах в XX в. (Германия, Вьетнам, Йемен), становится ясно, что, как бы долго ни просуществовали они порознь, победа оказывалась на стороне объединяющего начала и зачастую это происходило насильственно и стремительно. ДМЗ представляет собой искусственную границу безо всякой географической логики, которая делит этнически единую нацию в том месте, где две противоборствующие армии решили передохнуть. Подобно тому как была объединена Германия, когда-нибудь объединится и Корея. Мы можем ожидать этого или хотя бы помнить об этом, строя планы. Вновь на определенном этапе доминантными окажутся культура и география. Искусственные границы, которые не совпадают с границами естественными, как правило, чрезвычайно уязвимы.
Мне неоднократно доводилось пересекать границы между такими непростыми соседями, как Иордания и Израиль, Мексика и США, равно как и многие другие границы между самыми разными государствами. Но сейчас я зову читателя в другое путешествие (иное по своей природе) по выбранным страницам истории и политологии, которые дожидались нас на протяжении десятилетий, а в некоторых случаях и столетий. Они, эти страницы, и знание географии дадут нам возможность лучше понимать политическую карту мира, читать «между строк», видеть, пусть еще нечетко, контуры политического будущего тех или иных регионов. За минувшие годы я пересек немало границ и стал интересоваться судьбой государств, через которые мне доводилось странствовать.
Собственная журналистская деятельность на протяжении 30 лет убедила меня, что всем нам нужно вернуть восприимчивость к понятиям времени и пространства, которая была утеряна в эпоху реактивных скоростей в информационный век, когда некие влиятельные граждане летают через океаны и континенты за считаные часы, рассказывая нам затем о «плоском мире».[8] Это не для меня. Я познакомлю читателя с решительно немодными мыслителями, которые выступают категорически против тезиса, что