Месседж от покойника - стр. 31
«Туркменский поэт и ученый, автор поэмы «Бехишт-наме»?» – Азади, разумеется.
«Рыба семейства тресковых?» – Навага. Что дальше?
«Подстрекатель, зачинщик мятежа, по Далю?» – Ишь, какой прогрессивный человек это составлял. На Даля ссылается. Ответ: агитатор. А ведь по советским понятием какое позитивное слово было… Только и знали, что агитировать.
«То же, что конница?» – Сколько букв? Ка-ва-ле-рия. Подошло.
«…Значит, они отключили электричество, – думал Потемкин, заполняя клетки кроссворда. – Уже выяснилось – главный щит находится рядом со столярным цехом и не охраняется. Они вынесли Чашу в футляре. Скорее всего, воспользовались микроавтобусом Амилкара – завтра надо проверить автомобиль внутри, может быть, остались какие-то следы. Но как вывезти Чашу? Камеры работали исправно, все ворота были под полным контролем, никто не выезжал.
«Глупость?» Из двенадцати букв… Много… Что-нибудь покороче о глупости – пожалуйста! Чушь, например. Или ерунда. Идиотизм… Не проходит, слишком коротко. Но чтобы двенадцать? Хотя – вот: безмозглость. Годится. Проходит.
«Проходит у тебя безмозглость в кроссворде, господин Потемкин. А в жизни – нет, не проходит», – думал Потемкин, откладывая карандаш. Он был поражен очевидностью догадки и собственной слепотой.
Который час? Немедленно одеться – и в парк, надо успеть, пока еще не совсем поздно. Если догадка верна, если повезет…
На служебном входе переговорное устройство долго не отзывалось. Но ответили наконец. Потемкин поднес к камере круглосуточный пропуск, подписанный Грейслиным, и проволочные ворота нехотя отворились.
Потемкин знал, куда едет. Сейчас ему не нужен был ни музей, ни дворец, ни помещения охраны… По нижней аллее он взял в почти полной темноте курс на запад, миновал производственные помещения и выехал на простор парка. Да, ночью все это выглядело совсем иначе, чем днем, но Олегу было не до ночных страхов и ночных красот. Он должен был проверить свою догадку – все остальное подождет.
И вот он в западной части кладбища, у ограды, за которой почти вплотную к парку стоят трехэтажные жилые дома. Очевидно, это не кондоминиумы, а здания, где жилье сдают внаем. Вон чуть подальше, на балконе второго этажа, – большой плакат: «Сдается квартира с одной спальней. Цена – от 900 долларов. Один месяц – бесплатно…»
Тут, только тут должна была произойти передача Чаши – больше негде. И неужели же никто в это время не вышел на балкон? Свежим кладбищенским воздухом подышать, покурить, наконец? Олег вышел из машины и неторопливо пошел вдоль ограды, глядя на дома – совсем близкие, просто рукой достанешь. И увидел на балконе метрах в двадцати тлеющий огонек сигареты.