Мешок историй про шалого малого - стр. 9
– А эту заберите! Она теплая! – капризничал казак.
Oh, oh, child, way you shake that thing, gonna make you burn, gonna make you sting. Hey, hey, baby, when you walk that way, watch your honey drip, can’t keep away.
Надрывался в высоком фальцете пожилой, седовласый, кудрявый певец на сцене, с профессорской бородкой на испещренном глубокими морщинами лице.
– Можно сказать, что разлад в отношения отца и поэта внесло и правительство, – продолжал Жора, – Когда по просьбе Жуковского Пушкина из южной ссылки отправили в Михайловское, то надзор за ним поручили батюшке. Как некое издевательство над родственными чувствами. Тому это совсем не нравилось, но он согласился. Ситуация, господа, была, согласитесь, неловкая. Пушкин же упрекал отца в шпионстве и стукачестве. Был даже момент, когда Пушкин чуть было не дал батюшке в сердцах пиздюлей. Он это потом отразил в «Скупом рыцаре». Вы, Юрий, надеюсь, читали «Скупого рыцаря»? Они помирились только в 1828 году. Сам, Сергей Львович, к его чести будет сказано, будучи неоднократно пизжен не раз своим жестоким отцом, не брал с него дурной пример и никогда не наказывал физически своих детей. Да, он, как и твой батя, способствовал тому, чтобы Пушкина приняли в Царскосельский лицей – место, куда очень трудно было попасть. И, возможно, привил Пушкину склонность к стихосложению? Хотя как это можно привить? Кстати, в смерти Пушкина Сергей Львович винил вдову Наталью. Говорят, что допускал сексуальную составляющую в отношениях Натальи с императором, которая и стала, по его мнению, основной причинной самоубийственной дуэли. Сергей Львович, чтобы вы знали, господа, отсудил у блудной невестки Михайловское. Правда, она за него и не боролась: возможно, чувствовала свою вину. Он был большой чудак и игрец, этот Сергей Львович, за что я его и люблю. Перед смертью он хотел жениться и, будучи даже в агонии, умолял юную дочь Анны Керн выйти за него замуж. Так что, Юрий, к гениальности состоявшихся детишек родители не всегда имеют отношение.
– Не выебывайся, – пробурчал Юрка и махнул соло еще одну рюмку без тоста.
– Да, но важно учитывать мотивацию! Пушкина холила и лелеяла ласковая старушка Арина Родионовна. А тебя окружала любовью твоя мама, – сказал Георгию с укоризной Павел, – И главная мотивация твоего успеха – не огорчать мать. Поэтому ты и состоялся! Давайте выпьем за матерей! – он поднял рюмку.
– Принимается! – сказал Кравец.
– И за отцов! – пафосно, хотя с некоторой досадой, добавил толстяк Юрка, – Папа! Спасибо тебе! – закричал он, обращаясь к небу. На соседнем столе прыснули в кулачки две очаровательные девчушки.