Мёртвый сезон в раю - стр. 7
– Не сердись, они просто заигрались. – Когда топот умчавшейся ребятни окончательно стих, мать наконец прикрыла за собой дверь и вошла в комнату.
Эль скорчила гримасу. В этом вся мама – всегда защищает всех.
Та же подошла к кровати и, аккуратно сдвинув подол разложенного на ней платья, бережно провела ладонью по гладкой ткани.
– Очень красивое.
Что и говорить, переключать внимание мама тоже умела мастерски.
Плюнув на мелких засранцев, по распоряжению судьбы приходящихся ей братом и сестрой, Элинор немедленно расплылась в довольной улыбке.
– Тебе нравится, правда? Мое новое платье испортилось, а это единственное оказавшееся в лавке синее, а я хотела именно синее… – Эль вдруг запнулась под внимательным и в то же время проницательным взглядом матери и, зардевшись, опустила глаза. – В общем, вот.
Замолчала на пару секунд и вновь осторожно подняла взгляд: мама улыбалась. И Эль, вдруг воспрянув духом и расправив плечи, в приливе смелости и откровения спросила:
– Ему понравится, как ты думаешь?
А вот теперь между бровей матери пролегла морщинка.
Леди Викандер была еще молода – немногим за сорок. А потому до нее еще не добрались возрастные изменения, от которых, сколько Эль себя помнила, страдала ее бабушка: покупала краску для волос, заказывала из-за границы омолаживающие кремы и примочки и бесконечно вызывала целителей из Гильдии магов – для лечебных массажей, которые должны были вернуть ей прежнюю гибкость и стать. В темных же длинных волосах матери, блестящих сейчас в лучах заходящего солнца, еще не было даже намека на седину. А ее воистину королевская осанка явно говорила, что ни о каких омолаживающих массажах пока не может идти и речи. Так что эта внезапно появившаяся между бровей морщинка смотрелась на ее красивом лице как нечто чужеродное и неправильное.
– Эль… – начала леди Викандер, и Элинор почувствовала неприятный холодок внутри. – Присядь. – Мама похлопала ладонью по покрывалу возле себя.
Почему-то вспомнилось детство. Когда Эль была еще совсем маленькой, младше, чем сейчас Кард, и вытворяла что-нибудь запрещенное или неправильное, мама всегда делала именно так: приходила к ней в комнату, садилась на кровать и, похлопывая по ней, мягко говорила: «Юная леди, присядьте, пожалуйста. Нам с вами нужно кое-что обсудить».
Прекрасное время… Тогда именно мама была строгим нравоучителем, а отец всегда выступал в защиту своей маленькой любимицы и пытался свести все в шутку. Увы, утренняя встреча с ним только еще раз напомнила: Эль больше не ребенок, и спрос с нее как со взрослой.