Мертвый принц - стр. 52
– Точно. Я тоже заметивши, – проворчал Гильмер.
– Итак, они лежат полукругом. Посмотрите в его центр.
– Ты о чем?
– Фонарь отбрасывает свет, и получается круг, верно? Представьте себе, что трупы лежат по его краям. А теперь поищите фонарь.
Скептически фыркнув, Гильмер принялся вглядываться в тени. Через несколько мгновений он прошептал:
– И то правда, там чтой-то есть. Какой-то ящик, плащом укрытый.
– Бьюсь об заклад, именно это и стало причиной смерти жителей города. Если мы спустимся вниз, а они нас увидят – они и на нас его направят.
– Чего направят?
– Не знаю. Не имею ни малейшего представления. Но эта штука ведь зачем-то накрыта. Мне кажется, мы не сможем ничего сделать, пока она у них.
Гильмер помолчал несколько секунд.
– Может, ты прав, – сказал он наконец, – но если ошибся…
– Сомневаюсь, что ошибся.
Гильмер с мрачным видом кивнул и снова взглянул вниз.
– Она ведь недалече от стены, верно?
– Не слишком. А что вы придумали?
– Иди за мной.
Старик осторожно обыскал стражников, пытаясь найти оружие, но обнаружил, что их ножны пусты – неудивительно, если вспомнить, сколько стоит хороший меч. Затем он провел Леофа по верху стены к маленькому складу. По дороге им пришлось перешагнуть через шесть мертвых тел.
Гильмер открыл дверь, скрылся в темноте и тут же с кряхтением вышел наружу. В руке он держал камень размером с голову Леофа.
– Ну-ка, помоги мне.
Они подкатили камень к парапету.
– Как думаешь, сможем мы его швырнуть, куда надобно? – спросил Гильмер.
– Там склон, – ответил Леоф. – Даже если мы промахнемся, он покатится вниз.
– Тогда он не попадет в колдовской ящик. Придется вместе поднять.
Леоф кивнул и схватился обеими руками за камень. Они нацелились, и Гильмер шепотом сказал:
– На счет три. Раз, два…
– Эй! Эй, там! – донесся до них окрик со стены, совсем рядом с ними.
– Давай! – крикнул Гильмер.
Они сбросили камень. Леофу хотелось посмотреть на результат, но кто-то бежал к ним вдоль парапета, и вряд ли ради Дружеской беседы.
Глава 7
Обнаружены
Река За смыла слезы Энни и унесла их в море.
На оливковых и апельсиновых деревьях, пробившихся сквозь трещины в древних плитах террасы, пели птички, ветер нес сладковатый аромат свежего хлеба и осеннего меда. В золотистых солнечных лучах лениво порхали стрекозы, а где-то неподалеку какой-то мужчина наигрывал на лютне и тихонько пел о любви. В город з'Эспино зима приходила медленно, и первый день новамензы выдался особенно теплым.
Но отражение Энни в реке казалось таким же холодным, как длинные бесцветные ночи северного Назгейва. Даже рыжие, как огонь, волосы виднелись лишь темной тенью, а лицо было бледным, словно у утопленницы.