Мертвый кортеж - стр. 29
– Покажите ваш паспорт, – не раздумывая, потребовал я, лицом к лицу столкнувшись с орком, чья правая скула была девственно чиста.
– Вы полицейский, да? – на ломаном черничном уточнил незнакомец, засовывая руку за пазуху.
– Без резких движений, – предупредил я холодно.
Рука моя невольно потянулась к правому карману куртки, где, как обычно, лежал револьвер.
– Я – гость столицы, – судя по тону, мои манеры обидели его. – Зачем вы так? Я турист!
– Сейчас посмотрим, какой вы турист, – проворчал я. – Паспорт, сэр.
Он, наконец, нашел, что искал, и спустя секунду тонюсенькая книжечка в матово-черной обложке перекочевала ко мне. На снимке был, вне всяких сомнений, изображен мой зеленокожий собеседник. Я пробежал глазами по строкам: паспорт выдали в Ежевике, восемь лет назад.
– Когда уплываете? – уточнил я, сохраняя строгую мину.
– Завтра. Билет, там же… в паспорт вложен.
– Ладно, держите, – убедившись в наличии билета, я вернул орку паспорт и с натянутой улыбкой добавил:
– Добро пожаловать в Чернику, сэр!
Прохожий удовлетворенно кивнул, несказанно обрадованный моей столь неожиданно проснувшейся вежливостью, спрятал паспорт в карман и был таков. И чего тебя сюда принесло, ежевичный ты мой, думал я, глядя клыкастому верзиле вслед. Совсем недавно наш король, Генри Второй, решил немного отойти от образа безобидного тихони и увеличил пошлины на вывоз леса для зарвавшейся Ежевики. Тамошний правитель конечно же разобиделся, но возмущения своего выказывать не решился: Черника сейчас переживала очередной расцвет и, при большом желании, могла без особого труда растоптать любого соперника, а то и нескольких за раз.
Но туристов, судя по всему, проблемы экономики заботили мало. Как перли они в Бокстон, так и прут, в любое время года.
Окончательно потеряв орка из виду, я продолжил свой путь к площади Справедливости.
Демонстрация гоблинов, как я и предполагал, проходила у дверей полицейского управления. Выстроившись в несколько рядов, цветочники потрясали самодельными транспарантами с надписями вроде «Смерть убийце!» и «Куда смотрит власть?» и неохотно пропускали волочащиеся по дороге самоходки. Через лобовое стекло одной из повозок я разглядел недовольную физиономию Гафтенберга и не удержался от победной улыбки: в кои-то веки приду на работу раньше старого зануды!..
Однако, как выяснилось, обрадовался я рано.
Когда я, в отчаянной попытке обойти скопище, крался мимо фонтана к дверям, кто-то выкрикнул из толпы:
– Смотрите, коп!
– Коп?
– Эй, сэр, притормозите!
Поняв, что отмолчаться не получится, я подошел к гомонящей толпе и чинно представился: