Мертвый инквизитор - стр. 50
Интересно, а «червячковое зрение» поможет мне увидеть, что там зарыто?
Из чистого любопытства (ну и чтобы умения подкачать, разумеется) я расковырял горку набросанной рядом с ямой земли в поисках червей. Есть! Красный червь – тебя-то мне и надо, съедобный ты мой!
Зажмурившись, сунул червяка в рот и разжевал. Игра срисовала с меня единицу здоровья и показала увестистый такой кукиш всемогущего Рандома: никаких эффектов я не получил.
Что ж. У меня есть цель, есть терпение, есть пока еще не дырявые штаны, целых полмотка дареных ниток и полчаса в запасе, пока снова не станет доступно умение «Пожирание». Усевшись на соседнюю могилку, я рванул штанину и тут же принялся ее штопать, одновременно поглядывая за ограду кладбища.
Сам погост хоть и находился за западной городской стеной, но тоже относился к городской черте: у самой стены находилось поселение наемных работников, которые днем работали на горожан-хозяев, а вечером возвращались в свои лачуги. Здесь были как подсобные рабочие, так и мастера на все руки и даже несколько ремесленников. И все они считались горожанами, со всеми их правами и обязанностями, в виде целого вороха налогов. Скорее всего, именно ради налогов это поселение и было объявлено частью города.
Откуда я все это знал? Сегодня пара человек с утра приходила проведать своих усопших родственников, а я подслушал их разговоры. Жаловались они и на высокие налоги, и на жадных нанимателей, и на вконец обнаглевших «бессмертных» – так в игре называли игроков. На меня они внимания и не обратили даже – видать, привыкли, что на Карла мертвяки работают.
Один из западных трактов пролегал мимо кладбища. Торговцы и благородный люд здесь не появлялись – наверное, из-за излишнего суеверия, – зато пару раз я видел актерскую труппу и дважды – каких-то паломников. Одни были выряжены в ярко-оранжевые рясы и гладко выбриты, а другие носили темные подпоясанные веревками балахоны, а лица прятали под низко надвинутыми капюшонами.
И каждый раз, когда где-то на горизонте поднималась пыль, сигнализируя о чьем-то приближении, словно по волшебству на дороге перед кладбищем появлялись попрошайки. Одноногий старик, горбун-карлик и упитанный детина с тростью и в черных очках. Даже я с моим Восприятием так и не смог понять, откуда эта троица появляется. Они ковыляли за путниками с протянутой рукой и заунывно выклянчивая подаяние. Удивительно, но им всегда подавали.
Особенно привлек мое внимание одноногий попрошайка. Я хорошо рассмотрел висящую у него на шее табличку вроде тех, на которых обычно пишут слезливые просьбы помочь инвалиду, ветерану, сироте (нужное подчеркнуть).