Мертвый Инквизитор 1. Узник Фанмира - стр. 23

Штрафы:

– Уязвимость к огню: +25%;

– Уязвимость к магии Света: +100%;

– На свету не восстанавливается здоровье;

– Не действуют обычные методы исцеления (зелья, заклинания);

– Не чувствуете запахов.

Бонусы:

– Устойчивость к магии Тьмы: +25%;

– Устойчивость к магии Жизни: +25%;

– Устойчивость к Яду: +100 % (иммунитет);

– Не чувствуете запахов.

Ну конечно, куда же без столь любимого разработчиками «штрафного» бонуса!

2) Некроболизм (расовое).

Вы принадлежите к тем типам нежити, которые обладают внутренними органами и поддерживающими вашу «жизнь» биологическими процессами, протекающими внутри организма.

Бонусы:

– Иммунитет к кровотечениям;

– Кровь является ядом для живых существ и вампиров (урон пропорционален уровню);

– Потребности в кислороде снижены в 5 раз;

– Ускоренное восстановление здоровья, энергии и маны в проклятых местах.

Ну надо же! И ни одного штрафа! Наверное, в тот день, когда создавалась эта особенность, гейм-дизайнер женился. Или наоборот – от него наконец-то ушла жена. Ну и, наконец, превратившаяся в особенность бывшая травма:

3) Вырван язык (приобретенное, постоянное).

«У вашего исходного материала была приобретенная травма – откушен язык».

Штрафы:

– Вы не можете разговаривать (голосовой чат недоступен)

– Вы не можете использовать заклинания;

– Любые зелья действуют на вас с силой 50%;

– Нет ощущения вкуса.

Бонусы:

– Вы знаете язык жестов;

– Любые зелья действуют на вас с силой 50%;

– Нет ощущения вкуса.

А вот изучить свое первое умение я так и не успел: из состояния самосозерцания меня вывел незнакомый мужской голос:

– Ну наконец-то! А то я уже два месяца без помощника, все сам да сам…

– Хозяин прислать твоя этот хороший живой мертвяк. Сильный, как бык. Ловкий, как скунс. Хитрый, как скунс. Выносливый, как бык, – начал перечислять мои несомненные достоинства Гварл, одновременно снимая повязку с моего лица.

Итак, мой новый хозяин. Мужчина лет 45–50, сморщенное землистое лицо с пышными усами цвета соломы. Одет в простую рубаху, кожаные штаны, испачканные землей, и высокие – до колен – сапоги. Распухший – скорее от насморка, чем от злоупотребления спиртным – нос, пронзительный взгляд серых глаз. В руках он сжимал лопату. Судя по мозолям на ладонях и отполированной до блеска рукоятке лопаты, это и был его основной рабочий инструмент.

Я огляделся. Позади тропинка пересекала поросший высокой травой пустырь, а передо мною раскинулось аж до самого горизонта кладбище: Западный погост. Как и положено, его окружала высокая ограда с острыми пиками-наконечниками по всему периметру, да святыми крестами, вплетенными в узор.