Мертвые тоже скачут - стр. 8

– Ну что, поехали?

Михаил Геннадьевич смущенно кивнул, порозовев от удовольствия (пытка ожиданием закончилась, приблизив его тем самым на целый шаг к обретению заветных драгоценностей), и мы вышли из дома. Дождавшись автобуса, – кстати, их я терпеть не могу (особенно битком забитые, как сейчас), – поехали на вокзал, где и находились камеры хранения.

Выйдя из автобуса, направились к нужному зданию. По пути я посчитала своим долгом предупредить папаню:

– Ты поосторожнее с ними обратно уезжай. Здесь полным-полно всяких воришек, они наблюдают за вещами, которые граждане достают из ячеек, и следуют за ними до первого темного переулка.

Отец посерьезнел, подумал и ответил:

– Я тогда на такси обратно поеду.

– Правильно, – обрадовалась я его решению. Все-таки пусть лучше драгоценности принесут хоть такую малую пользу, как спасение жизни Михаила Геннадьевича, чем их захапает какой-нибудь ловкий прохиндей грабитель, который впоследствии решит, что это подделка, и сбагрит их за сто рублей, а то и вовсе преподнесет своей второсортной даме – «мамзельке» – на день Святого Валентина.

От входной двери к камерам, расположенным в полуподвальном помещении, вела старенькая лестница. Внутри было почему-то еще прохладнее, чем на улице, но, возможно, как раз оттого, что мы попали в подвал. Две смежные стены были заполнены стальными ящиками, кажущими миру только свой фасад с кодовой панелью и номером, написанным от руки простой шариковой ручкой на клейкой полоске белой бумаги, защищенной на всякий случай сверху слоем прозрачного скотча.

Я стала озираться по сторонам, выискивая нужный номер или хотя бы близкий к нему, чтобы знать, от чего плясать.

– Что мы ищем? – спросил отец.

– Ячейку под номером сто восемьдесят девять.

Тут сбоку открылась дверь подсобного помещения, оттуда выплыл очень рослый худой парень лет двадцати и угодливо поинтересовался:

– Чем-нибудь могу помочь? Вам положить или забрать?

– Нам забрать, – дружелюбно отозвалась я, парень понял, что не нужен, и удалился восвояси.

Камер было слишком много, а номер был написан слишком мелко, чтобы вот так сразу, с первого взгляда отыскать то, что нужно. Где же она, сто восемьдесят девятая ячейка?

– Нашел! Вот она, – ткнул Геннадьевич вверх. – Эх, зря парня отпустили! Он бы нам достал.

Да уж. Я оглядела рядом стоящего мужчину, своего отца. Он был ниже меня, притом что я отнюдь не баскетболистка: сто шестьдесят семь сантиметров. Хотя у меня каблуки… Короче, выходило так, что доставать придется мне.

Я подошла поближе, простерла вверх руку и набрала код, едва видя сами цифры. Дверца щелкнула и распахнулась. Мы с отцом нервно осмотрелись: никого поблизости не было.