Мертвые сами знают отчего - стр. 9
– Вы ли это, Григорий Иванович? – таинственным шепотом проговорил Афанасий Степанович.
– А вы сами-то кто?! – визгливо почти прокричал титулярный советник. – И зачем вернулись с того света?!
Между тем в слабом свете свечи он пристально вглядывался в шею учителя музыки, стараясь увидеть на ней следы от веревки, чтобы уже в точности увериться, что к нему пришел повешенный. И не торчит ли у него зуб изо рта, какой появляется у висельника-вампира.
– Да отчего же с того света, милостивый государь, – тихо, вкрадчиво заговорил учитель музыки, маленькими шажочками приближаясь к Григорию Ивановичу, – ежели вы сами умерли? Я же вас не боюсь. Мы с вами приятельствовали, жили мирно. Отчего же вы мне вред должны причинить…
– Как умер?! Я жив! – вскрикнул Григорий Иванович.
«Господи! Да как же умер?! Неужто я умер?!» – пронеслась в голове шальная мысль, хотя он и знал, что жив. Но раз покойник так говорит, то он и сам уже начинал сомневаться.
– Да как же жив? – продолжал настаивать учитель музыки. – Дворник наш Поликарп уверил меня, что вы, милостивый государь, повесились. Я вот попрощаться зашел, а вы, я вижу, покой не обрели еще.
– Что за ерунда! – Григорий Иванович начинал о чем-то догадываться. – Это мне Поликарп, дурья его башка, сказал, что это вы повесились сегодня, и будто я знаю почему.
Он, все еще храня в душе страх, протянул руку к Афанасию Степановичу, чтобы потрогать его, но тот как-то ловко отпрянул, не позволив сделать этого.
– Мне он, шельмец, то же самое сказал, – признался учитель музыки.
Товарищи поговорили еще минут пять, уже со смехом рассуждая о выходке дворника, решив завтра поутру наведаться к нему и проучить враля.
Спровадив гостя, Григорий Иванович лег спать в прекрасном расположении духа, несмотря на поднявшееся бурление и беспокойство в животе. И спал вполне прилично, а проснувшись по обыкновению рано, надел халат и выглянул в окно.
На дворе было еще темно. В Петербурге зимой рассветает часов только в десять, а то и в одиннадцатом, да и в том случае, если небо без облаков. А когда в Петербурге небо без облаков? Редко случается такое – никто даже не вспомнит, когда такое было.
Во дворе он увидел лошадь с телегой. Два мужика сгружали с нее какой-то большой ящик. Григорий Иванович, уже было отошедши от окна, отчего-то вернулся. Приглядевшись, он увидел, что не ящик это вовсе, а гроб – большой черный гроб. Он показался ему особенно большим, просто огромным.
«Афанасий Степанович-то совсем тщедушный. Зачем ему такой? – вдруг пронеслось в голове титулярного советника. – Велик будет… а дворник ведь точно сказал, что утром гроб привезут. Вот тебе и на! – Хотя в комнате было холодно, Григория Ивановича бросило в жар.– Что же это я ночью – с покойником разговаривал? А ведь как живой! Вот скажи мне кто, что Афанасий Степанович мертвец, – ни за что бы не поверил».