Мёртвое время - стр. 31
– В деле даже его адреса почему-то нет, – заметил Рьен.
– Это и неудивительно, – усмехнулся старый сыскник. – Ты просматривал список раскрытых дел? Видел, какие там имена? Понимаешь, сколько у него врагов? Конечно, он всегда прятал свою семью, а после увольнения основательно спрятался сам.
– И вы не знаете, где он живёт?
– Я лишь предполагаю. И это один из тех небольших островков, которые числятся нежилыми. Вероятнее всего, Сто Одиннадцатый.
– Почему? – уточнил Рьен, доставая из-за пазухи папку с делом.
– Не поверишь, – ухмыльнулся мастер Альс, – но мастер Дьюш всегда верил в колдовство цифр и питал слабость к определённым цифровым сочетаниям. Один, один и снова один – как частокол, как забор и ограда. Как защита. Но, повторюсь, дружище, это только предположение.
– А это, – Рьен показал щель в папке, – не ваша работа?
– Нет, – нахмурился старый сыскник, слеповато прищурившись. – И, знаешь, меня это не удивляет. Меня бы и пустая папка не удивила, и чистые листы обманкой, и полное отсутствие дела. Очень уж закрытый был, – и он проницательно посмотрел на бывшего ученика: – А теперь выкладывай, зачем пришёл.
Рьен спрятал папку и честно всё рассказал – опасная призрачная девочка, вероятные пятьдесят лет назад и кое-что натворивший глава сыскного отдела убийств.
– Вот знаешь, снова не удивлён, – хмыкнул мастер Альс. – Жёсткий он был человек. Жестокий во многом. По головам шёл, ни с кем не считался. Ты его легендой запомнил, а я при нём помощником много лет отслужил. И если для расследования нужно было убить – он бы убил. И если нужно было посадить родителей, оставив ребёнка одного, – он бы посадил. Поднял бы руку на ребёнка? Тут не уверен. Но если он знал, что от его действий пострадает ребёнок… Нет, не остановился бы. Убил ли он эту девочку? Не факт. Виновен ли в её смерти опосредованно? Да, возможно.
– Почему был? – зацепился Рьен. – Почему «жёсткий он был?»
– Потому что при смерти. Одной ногой на Призрачном причале, – пояснил старый сыскник. – В последний день осени он внезапно ко мне в гости нагрянул – вот как с тобой сейчас тут же с ним сидели, прошлое вспоминали, о старых делах трепались. Он вроде крепкий, подтянутый – сроду не скажешь, что болен. А оказалось, болен. Сам-то мастер Дьюш ничего не сказал, только обмолвился при прощании, вроде как в шутку, что больше не увидимся, а жена моя – она же лекарь, – после сказала, что он вряд ли до зимы доживёт. Определила, когда нам чай приносила, по каким-то признакам, что… всё.
Рьен достал записку от матушки Шанэ, буквально за полчаса до встречи доставленную призрачным помощником, и показал мастеру Альсу.