Мертвая зыбь. Хроника операции «Трест» - стр. 5
– А что Якушев?
– Согласился дать показания. Пишет, – сказал Косинов.
– Важно не то, что он напишет, а то, что утаит… Шел бы ты спать, Виктор… Небось не спишь вторые сутки.
– А ты?
Артузов не ответил. Он задумчиво перелистывал дело Якушева.
3
«Я, Александр Александрович Якушев, потомственный дворянин, сын преподавателя кадетского корпуса, родился 7 августа 1876 года в городе Твери, окончил Императорский Александровский лицей, последняя моя должность – управляющий эксплуатационным департаментом управления водных путей Министерства путей сообщения в чине действительного статского советника. После революции, с 1921 года, работал в качестве консультанта по водному хозяйству. В старой армии не служил, в белой тоже. Женат, имею троих детей. Хотя я ни в какую партию не входил, но по убеждению – русский националист…»
Написав последние слова, Якушев положил перо и задумался.
В сущности, в эти несколько строк уместилась вся его биография.
Он вспомнил себя мальчиком в лицейской форменной курточке… Дачная купальня, деревянная лесенка, уходившая в золотисто-желтую, пронизанную лучами солнца воду. Там, где падала тень от навеса, вода была коричнево-темной и мутной. Такой была жизнь Якушева, или, вернее, такой она ему казалась теперь: светлая, беззаботная в детстве и юности и темная, мутная в зрелые годы. Саша Якушев – мальчик, томимый какими-то тревожными, неясными предчувствиями… Танечка – институтка, приезжавшая из Москвы на каникулы. И опять купальня, и он сам, Саша, тихо подплывавший, чтобы подсмотреть в щелку купальни свою любовь, Танечку, в голубой прозрачной сорочке, облепившей ее стройную фигурку… Все это было и ушло навсегда. А что было потом? Александр Якушев в лицейском мундире, случайная связь с певицей из «Аквариума», еще связи, от которых ловко отделался перед женитьбой, потом служба, завидная карьера и к сорока годам – «его превосходительство», действительный статский советник. Все это давалось как будто легко, а на самом деле – сколько было низкопоклонства, поисков протекций!.. И вот впереди – открытая дорога! Но все это было накануне революции. Якушева охватила злоба. Революция! Какое право имели отнять у него положение в свете, блестящее будущее, генеральский чин[2], удобную казенную квартиру, разбить карьеру, которую он создавал десятилетиями, разрушить строй, с которым была связана вся его жизнь?..
Он обмакнул перо в чернила и стал писать быстро, хотя за два месяца тюрьмы еще не привык это делать без пенсне.
«…Я считаю монархию единственным строем, который может обеспечить могущество и величие России. Тем самым я являюсь противником советской власти, контрреволюционером. Однако я хотел бы знать, в чем меня теперь обвиняют? Все, что можно мне поставить в вину, относится к прошлому, и об этом прошлом я постараюсь рассказать подробно и вполне откровенно.