Мертвая голова - стр. 11
Однако, знал меру и особо не зарывался. Хотя и имел две слабости – хорошую выпивку и красивых женщин.
Вот к нему-то и попала наша Юлия. Будучи наслышан о печальной участи ее бывшего «патрона», тот поначалу относился к сотруднице настороженно. Но чего не делает женское обаяние!
Тем более, что им новая сотрудница владела в совершенстве.
Были у нее и другие достоинства. Каким-то особым чутьем Юлия угадывала нечистых на руку работников. Подловила она и в управлении – двоих, о чем сразу же доложила директору. А тот не терпел когда крадут в его владениях. С треском выгнал.
И стал доверять своему юрисконсульту – ведь сообщила-то она не в ОБХСС или народный контроль, а ему. «Сор из избы» не вынесла, значит, свой человек. А еще через какое-то время, как и следовало ожидать, их отношения стали дружескими, а затем и интимными.
"Патрон" наслаждался любовью юной девы, а она его благосклонностью. И та была немалой.
Вскоре, не без участия директора, горисполком выделил Юлии с сыном отличную двухкомнатную квартиру в новом доме, на работе ей существенно повысили зарплату и за счет предприятия стали выделять путевки для отдыха в пансионатах Крыма.
Но вмешалась любовь. На этот раз настоящая. Юлия познакомилась с молодым горным инженером и стала встречаться с ним. Об этом стало известно директору.
Тот потребовал прекратить эти встречи, грозя в противном случае сообщить тому о своих отношениях с сотрудницей.
Лучше бы он этого не делал. Зная практически о всех махинациях любовника, Юлия сделала вид, что смирилась, а сама решила избавиться от него. Нет-нет, не подумайте чего дурного! Для банального убийства она была очень умна. И придумала иезуитский ход.
По давно установившейся традиции, в выходные, ее шеф с несколькими «отцами города» выезжал на базу отдыха на знаменитое в наших местах Бобровое озеро, где вволю парился в сауне, играл в бильярд и предавался обильным возлияниям.
А утром в понедельник, юрисконсульт приносила ему на подпись кипу различных документов, подлежащих отправке в областные и республиканские инстанции.
Слепо доверяя Юлие, и страдая тяжелым похмельем от выпитого накануне, "кэривнык" не вникал в их суть и ставил начальственную подпись в тех местах, куда указывал изящный пальчик.
Так было и в то роковое для него утро.
Подмахнув последний документ, директор выхлебал бутылку «Нарзана» и, сказав, что ему нездоровится, уехал отсыпаться домой.
А еще через несколько дней директора вызвали в обком. Какой там с ним состоялся разговор неизвестно, но закончился он весьма плачевно – с «командиром производства» случился инфаркт, а затем он был исключен из партии и снят с должности.