Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай - стр. 68

– Поведение его граничит с наглостью, сеньора! – говорил разъяренный прелат. – Какой-то нищий авантюрист требует себе почестей и власти, предназначенных лишь государям, помазанникам Божьим! Кто он такой, этот Колумб? Безвестный генуэзец, у которого нет ни титула, ни заслуг, ни достаточной скромности. А между тем он предъявляет претензии, на какие не отважился бы сам Гусман!

– Но ведь он добрый христианин, святой отец, – неуверенно заметила Изабелла. – Мне казалось, он думает лишь о служении Богу и католической церкви.

– На словах это так, сеньора, но не кроется ли за всем этим какой-либо обман?..

– О нет, сеньор архиепископ, Колумб не способен на обман! Более искреннего и смелого на словах и в делах человека не часто встретишь даже среди сильных мира сего. Он добивается от нас поддержки вот уже много лет и ни разу еще не прибегал к каким-либо низким уловкам.

– Я не стану говорить о нем дурно как о человеке, донья Изабелла, однако нам приходится судить о нем по его поступкам и требованиям. Разве они совместимы с достоинством корон Кастилии и Арагона? Конечно, он человек степенный и рассудительный, его речь и манеры сдержанны и серьезны, и уже одно это в наше время немалое достоинство!

Изабелла улыбнулась, но промолчала, ибо, когда говорил ее духовный наставник, она не вправе была возражать.

– Да, да, достоинство! – продолжал архиепископ. – Ибо в наше время благомыслие и скромность не очень-то в почете при дворе. Но за всеми этими достоинствами могут скрываться недостойные расчеты! Чего стоят его важность и благородная осанка, если за ними прячутся неслыханная гордыня и невиданная алчность. Ибо даже «честолюбие» – слишком мягкое слово для его притязаний! Вы только подумайте, сеньора, чего он требует! Этот Колумб желает ни много ни мало, как высокого титула вице-короля, и не только для себя, но и для своих наследников на вечные времена! Да к тому же еще – звания и власти адмирала над всеми морями и землями, которые он пока только надеется открыть. И все это сразу, сейчас, прежде чем он согласится принять командование над судами вашего высочества, что уже само по себе было бы достаточной наградой для такого ничтожества. Даже если сбудутся его самые безумные мечты – что совершенно невероятно, – и в этом случае требуемая им награда будет непомерно велика. А что, если не сбудутся? Тогда все станут смеяться над Кастилией и Арагоном и над их монархами, которые позволили себя одурачить какому-то авантюристу. Вся слава наших побед померкнет из-за одной злосчастной оплошности!