Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай - стр. 22

– Не смешивайте, дон Фердинанд, Провидение Божье с ничтожными помыслами и заботами людей, – строго прервала его Изабелла.

– …Тот драгоценный дар, который мне ниспослало Провидение, – поправился король, осенив себя крестом и склоняя голову из уважения к богобоязненным чувствам своей невесты, – это желание заставило нас без промедления выехать из Сарагосы. Но, увы, в наших сердцах было куда больше пылкой любви к сокровищам, ожидавшим нас в Вальядолиде, чем презренного золота в карманах. И даже оно по несчастной случайности досталось какому-то ловкому мошеннику в придорожной харчевне.

– Донья Беатриса уже уведомила меня о вашей беде, – улыбаясь, заметила Изабелла. – Поистине для начала совместной жизни у нас не слишком много земных богатств. Я почти ничего не могу предложить вам, дон Фердинанд, кроме чистого сердца и преданности, в которой, я думаю, вы не сомневаетесь.

– Вас одной, моя прекрасная кузина, достаточно для счастья любого разумного человека. Но положение и забота о будущем обязывают: нельзя допустить, чтобы потом говорили, будто наша свадьба была беднее, чем у наших подданных!

Кровь прилила к лицу принцессы так, что оно порозовело до корней волос. Однако ответила она с обычным величавым спокойствием:

– Не пристало женщине заботиться о средствах для своей свадьбы, и при других обстоятельствах наша беседа могла бы показаться странной. Но сейчас, когда от нашего брака зависит счастье двух королевств, всякое тщеславие должно быть отброшено. У меня еще есть драгоценности, и в Вальядолиде найдется немало ростовщиков: если вы позволите, я охотно расстанусь с моими безделушками ради такой высокой цели.

– До тех пор, пока у меня останется драгоценная оправа, в которой заключена ваша чистая душа, мне нет дела до других украшений, – любезно проговорил король Сицилии. – Но в такой жертве не будет нужды. Наши друзья, хотя и у них тоже больше сокровищ в сердцах, чем в сундуках, предоставят заимодавцам необходимое поручительство и добудут деньги. Отныне я это беру на себя, дорогая кузина. Но… могу я называть вас моей нареченной?

– Да, Фердинанд, это слово гораздо приятнее, чем родственное «кузина», – ответила принцесса с такой сердечностью и простотой, что можно было подивиться, насколько истинная скромность выше притворной чувствительности, столь обычной у женщин. – И я думаю, что мы имеем право так называть друг друга. Я верю, что Бог благословит наш союз, и не только на счастье нам, но и на благо нашего народа.

– Благодарю, невеста моя! Итак, отныне у нас будет одно общее состояние и вы позволите мне заботиться обо всех ваших нуждах.